Преподобный Иларион Оптинский

Дни памяти: 18 сентября, 11 октября (Оптин.)

Преподобный Иларион (в миру Родион Никитич Пономарев) родился в пасхальную ночь с 8 на 9 апреля 1805 года в семье Никиты Филимоновича и Евфимии Никифоровны Пономаревых. Его отец был человек благочестивый и занимался портновским ремеслом. Впоследствии вслед за сыном и он принял монашество в Оптиной пустыни с именем Нифонт, трудился на скитской пасеке и скончался в 1849 году.

Все детство и юность его прошли в родительском доме в Новохоперском уезде Воронежской губернии. Родион в детстве был тихого, кроткого нрава. Будучи при этом еще и неловким, он редко играл со своими сверстниками, любил сидеть дома и помогал отцу в его ремесле.

Мать Родиона предрекала отроку с семилетнего возраста монашество. Он еще с детства чувствовал в себе стремление стать монахом и думал, что портновское ремесло ему пригодится в монашеской жизни.

В 1829 году, будучи 24 лет от роду, Родион переехал с семейством своим в город Саратов, где провел девять лет жизни. Будучи ревнителем благочестия, он неотступно следовал уставам Православной Церкви и отечески назидал за нравственностью и неуклонным исполнением христианских обязанностей рабочими своей артели. Родион Никитич обучил своих рабочих церковному пению и чтению, празднословие и непристойные шутки во время работы всячески воспрещались. Сам Родион был чрезвычайно мягок, кроток и миролюбив.

В Саратове под покровительством Преосвященного Иакова Родион Никитич мужественно боролся с раскольниками различных толков за чистоту Православия.

Постепенно, с духовной зрелостью, приходит и окончательная решимость оставить все и последовать Христу. Еще не зная, какую выбрать обитель, Родион часть 1837-го и весь 1838 годы проводит в поездках по замечательнейшим монастырям России. Посетив многие обители, он успокоился духом лишь в Козельской Оптиной пустыни, обретя то, что искал на протяжении почти двух лет, — старческое окормление и духоносных мужей, способных с Божией помощью и его соделать достойным наследником Небесного Царствия. 13 марта 1839 года он был уже принят в число скитской братии.

В то время в монастыре пребывали блаженные старцы Леонид и Макарий. Родиона поселили на жительство по соседству с келией бывшего валаамского игумена отца Варлаама, оказавшего благодетельное влияние на будущего старца. Исповедовались братья у преподобного Макария, вместе с тем Родион ежедневно ходил на откровение помыслов в монастырь к старцу Леониду. После назначения 1 декабря 1839 года преподобного Макария скитоначальником Родион был избран им в келейники и в этом послушании пробыл в течение двадцати лет, то есть до дня блаженной кончины старца Макария в 1860 году. Взяв на себя спасительный крест послушничества, возрастая во внутреннем делании, преподобный Иларион всемерно понуждал себя к несению и телесных трудов. Кроме послушаний, которые преподобный Иларион нес как келейник своего старца, он также по нуждам скитской братии и хозяйства был огородником, садовником, варил квас, пек хлебы, занимался на пасеке уходом за пчелами.

В последние дни своей жизни старец Макарий благословил преподобного Илариона продолжать старческую деятельность, вручив его духовному руководству многих из своих духовных детей, чем подчеркнул преуспеяние преподобного Илариона во внутреннем делании.

Приняв от своего старца это послушание, преподобный старец Иларион нес его до последнего дня жизни.

С 8 апреля 1863 года, на старца Илариона было возложено новое послушание: он был назначен начальником скита и общим духовником монастыря. Истинным пастырем добрым был преподобный старец Иларион: во всякое время, даже в последние дни тяжелой своей предсмертной болезни, заботился он о своих чадах и был всегда готов прийти на помощь их духовным и житейским нуждам. При занятиях с братством обители у старца не было отказа никому и из посторонних посетителей. Горя любовью к святой вере православной, старец каждого приезжавшего в обитель неверного или раскольника вразумлял и обращал к матери нашей Православной Церкви.

Верность и любовь к Милосердному Спасителю нашему Господу Иисусу Христу, самоотверженное следование по пути евангельских заповедей Его сделали сердце смиренного старца вместилищем многих даров Духа Святого, которые в изобилии изливались на прибегавших к его помощи. Наряду с благодатным даром духовного рассуждения преподобный Иларион имел дар прозорливости, был мужем учительным, ведущим истинно подвижническую жизнь. Однако не только почитание и любовь выпадали на его долю, но иногда и хулу и клевету приходилось терпеть преподобному. Но все это он переносил с великим смирением и снисхождением ко всем немощам людским.

В 1870 году здоровье старца ухудшилось, но несмотря на это он посещал все богослужения.

4 марта 1872 года, в субботу Великого поста, старец служил последнюю литургию. В воскресенье 5 марта старец слег окончательно, а 9 марта был пострижен в схиму с сохранением имени Иларион.

За четыре недели преподобный предсказал день своей кончины. Наконец 18 сентября/1 октября 1873 года, причастившись Святых Таин, старец мирно почил о Господе в половине шестого утра в полном сознании и памяти. Видевшие преподобного Илариона на смертном одре зрели перед собой пример удивительного смирения, кротости и терпения.

https://days.pravoslavie.ru/Life/life4635.htm

Ольга Рожнёва

ПРЕПОДОБНЫЙ ИЛАРИОН ОПТИНСКИЙ (1805–1873)

1 октября празднуется память Оптинского старца преподобного Илариона.

Преподобный Иларион (в миру Родион Никитич Пономарев) родился в селе Ключи Воронежской губернии в семье известного в округе портного Никиты Филимоновича Пономарева и его супруги Евфимии Никифоровны и был третьим из четверых сыновей.

Мальчик рос тихим и молчаливым, уже с детства чувствовал в себе стремление к иноческой жизни. Первое близкое знакомство с монашеством состоялось у него в 13 и 17 лет – во время паломничества с матерью к святыням Киево-Печерской лавры.

Юноша старательно обучался портновскому ремеслу в доме своего отца, решив, что в монастыре эта профессия ему как раз и пригодится. Когда Родиону исполнилось 24 года, семья переехала на жительство в Саратов. Молодой человек руководил здесь целой артелью портных.

С юных лет воспитанный в страхе Божием, строго соблюдавший уставы Православной Церкви, он завел, что в воскресные и праздничные дни вся артель непременно бывала на всенощной и Литургии. Кроме того при помощи знакомого диакона Родион Никитич обучал своих рабочих церковному пению, и за работой они вместо светских песен пели песни духовные. В те времена в Саратове жило много сектантов и раскольников, и Родион Пономарев стал одним из самых ревностных и деятельных миссионеров.

Позднее, в Оптиной Пустыни, старец вспоминал: «Хотя мы и богоугодно старались жить и, казалось, будто и делами благочестивыми занимались, но чувствовалось мне, что мы все еще не так живем, как бы следовало, что монахи лучше нас живут».

Иноческая жизнь уже в ранней юности привлекала Родиона Никитича, а теперь, 33 лет от роду, он серьезно задумался об исполнении своего желания. В течение девяти месяцев паломничал по монастырям Сарова, Суздаля, Ростова Великого, Белозерска, Тихвина, побывал на Соловках, в Почаеве, на Валааме, в Глинской и Площанской пустынях. Приехав в Оптину, познакомился со старцами Львом и Макарием, беседовал с ними, после чего принял твердое решение остаться в Оптиной навсегда.

Вернувшись в Саратов и управившись со всеми мирскими делами, Родион Никитич вскоре отправился в Оптину Пустынь. Из 68 лет своей жизни 34 года он провел в монастыре – половину жизненного пути, отмеренного Богом. 20 лет был келейником преподобного Макария, впитывая всей душой пример богоугодной жизни старца, исполненной любви, смирения, кротости и простоты.

Преданность келейника своему старцу была велика. Однажды экипаж преподобного Макария, отлучившегося из обители, опрокинулся в ров, а сам старец получил вывихи и сильные ушибы. Отец Иларион в это время очень болел, но, получив печальное известие, не заботясь о себе самом, немедленно поспешил с врачом к своему духовному отцу, проехав около 300 верст на перекладных по плохой осенней дороге. И старец любил и ценил своего келейника.

Отец Иларион много трудился, на сон тратил не более четырех часов в сутки. Справившись с обязанностями келейника, в часы общего отдыха братии, на заре, он любил работать в саду: прививал деревья, ухаживал за яблонями, сажал цветы. Его стараниями скит превратился в цветущий сад. По благословению старца он также завел домашнюю аптечку и часто исполнял обязанности фельдшера среди братии. Поздней осенью и зимой, когда сад спал, искусно делал ложки.

Преподобный Иларион был искусным духовным лекарем. Учил страждущих пересмотреть всю свою прежнюю жизнь с семилетнего возраста, припомнить забытые грехи, в которых не было принесено покаяние и в которых часто и таилась причина душевной болезни. Если же посетитель почему-либо не мог вспомнить, то старец сам на исповеди искусными вопросами уяснял, в чем дело, и вызывал на воспоминание о нераскаянном грехе.

Глинский схиархимандрит отец Иоанн (Маслов) замечал, что преподобный Иларион «обладал молитвенным даром так воздействовать на человека, что тот, чувствуя невидимое присутствие Всемогущего Господа, со всей откровенностью исповедовал старцу самые потаенные движения своего сердца».

Любовь старца к страждущим была безгранична. Как-то к нему попала на исповедь душевнобольная, из уст которой лилась грубая, непристойная брань. Не обращая на это внимания, преподобный Иларион добился, чтобы она пришла в полное сознание и покаялась в том грехе, за который так сильно страдала. «Вы бы ее, батюшка, оставили, коль она такая», – заметил кто-то, на что преподобный Иларион ответил: «А у нее ведь душа такая же, как и у нас с тобой. Весь мир не стоит одной души!»

Одна сорокалетняя крестьянка Одоевского уезда рассказывала, что в продолжение многих лет сильно страдала припадками, которые сопровождались судорогами, криком на разные голоса, бранью. Больная обнаруживала такую неестественную силу, что несколько мужчин не могли ее удержать. Как всегда, так и в этом случае, старец исповедал ее во всех грехах, особенно нераскаянных, и вот благодатною силою таинства покаяния она получила через старца совершенное исцеление.

Один купец из Тульской губернии более года страдал душевной болезнью: ему представлялось, что все насмехаются над ним и над его действиями и что какие-то незнакомые ему люди, куда бы он ни пошел, преследуют его и намереваются лишить его жизни. Эти мысли ни днем ни ночью не давали ему покоя, он несколько уже раз подумывал о самоубийстве, и этого очень страшилось всё его семейство.

Старец несколько раз подолгу с ним говорил и нашел у него затаенный грех, который он не объяснил священнику, сомневаясь в прощении его. Старец убедил его, что нет греха, который бы не прощало человеколюбие Божие, если в нем каются, – и купец на исповеди принес в нем покаяние и, получив разрешение, удостоен был причащения Святых Таин. При прощании старец сказал ему: «Ну, поезжай с Богом, теперь тебя преследовать и вязать не будут». Так действительно и произошло: купец совершенно выздоровел от своего мучительного недуга.

Другой молодой купец два года также был одержим манией преследования, доводившей его до безумия. Он избегал людей, бродил с блуждающим взором, произнося бессмысленные слова. Старец Иларион долго занимался с ним и из расспросов понял, что главная причина болезни была вражда и непокорность отцу, которую он таил в своем сердце. Старец долго убеждал его оставить злобу и испросить у отца прощения, доказывая, что только после этого он может надеяться на помощь Божию и избавиться от болезни. Наконец купец согласился, покаялся, его душа очистилась покаянием, и мир водворился в ней.

Духовная дочь старца вспоминала: «Будучи однажды в Оптиной пустыни, я видела одну женщину, которая мне с благоговением рассказала следующее: семнадцать лет уже не было у нее детей; жили они с мужем достаточно, но сильно горевали, что не имели детей. Пришла она со своим горем к батюшке отцу Илариону, он ей благословил сходить в 3адонск и, кажется, в Воронеж и прибавил: “А на будущий год придешь сюда с ребенком”. И как раз в мае, через год, она пришла к батюшке с сыном, которого я видела уже трехлетним».

Духовный сын старца свидетельствовал: «Неоднократно я замечал, что батюшка, желая мне что-нибудь сказать на пользу, по смирению своему высказывал это не прямо, а в форме предположений или советов, так что сначала я не обращал на это внимания.

Но когда я заметил, что все такие его советы стали сбываться и некоторые даже и через несколько лет, то я стал на лету замечать каждое его слово. Я по возможности старался сохранять его слова в своей слабой памяти в полной уверенности, что это рано или поздно сбудется или что я должен буду этими советами руководствоваться при каком-либо ожидающем меня искушении или обстоятельстве».

Старец учил духовных чад неосуждению, смирению и самоукорению. Как-то раз двое поссорившихся иноков попросили старца позволить им лично между собой перед ним объясниться для прекращения ссоры. Выслушав доводы каждого, отец Иларион сказал: «Из слов ваших выходит, что вы оба правы…» Каждый по-прежнему стоял на своем. Тогда старец, видя их непреклонность к примирению, сказал им: «Ну, не ожидал я от вас таких плодов!.. Остаюсь один я виноват, что не научил вас самоукорению». И, к изумлению спорящих, старец смиренно поклонился им до земли со словами: «Простите, Бога ради!» Таким неожиданным поклоном своего наставника иноки были глубоко тронуты, осознали свое самолюбие и виновность и просили старца простить их, обещая положить начало своему исправлению.

Отец Иероним, келейник старца, вспоминал: «Батюшка старался между братиями поселить любовь и единодушие и уврачевать от страстей приходивших к нему – как мирских, так и монашествующих, и никто не уходил от него, не получив пользы. Часто случалось, что не щадя себя, старец и малые часы отдыха своего отдавал на пользу ближним, чрез что незаметно терял свои силы и приближался к концу своей жизни».

Наступила весна 1873 года. 4 марта преподобный Иларион отслужил свою последнюю Литургию. Вернувшись в келью, сказал: «Никогда так не уставал, должно быть, пришел конец мой». 9 марта он принял пострижение в схиму с сохранением имени Иларион. Несмотря на болезненную слабость, бессонницу, постоянную одышку, переходившую по ночам в удушье, на сильные боли, старец до последнего утра своей жизни ни разу не оставил исполнения положенных в скиту молитвенных правил.

На рассвете 18 сентября 1873 года старец Иларион тихо и мирно отошел ко Господу. Погода, бывшая до того пасмурной и дождливой, в день кончины старца прояснилась.

В 1996 году преподобный Иларион был причислен к лику местночтимых святых Оптиной Пустыни, а в августе 2000 года Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви прославлен для общецерковного почитания. Мощи преподобного Илариона покоятся во Владимирском храме Оптиной Пустыни.

Преподобне отче Иларионе, моли Бога о нас!

https://pravoslavie.ru/64506.html

Ольга Рожнёва

ВРАЧЕВАТЕЛЬ ДУШЕВНЫХ И ДУХОВНЫХ НЕДУГОВ

1 октября мы чтим память преподобного Илариона Оптинского.

Этот замечательный подвижник имел неповторимый духовный опыт: будучи учеником самых первых Оптинских старцев Льва и Макария, продолжателем и хранителем Оптинских традиций, он с годами сам стал наставником и передал эстафету старчества следующему поколению Оптинских старцев.

Для людей нашего времени наставления преподобного Илариона особенно полезны, поскольку старец был прекрасным знатоком и искусным врачевателем душевных и духовных недугов, тех, что сейчас мы называем депрессией, неврозом, навязчивыми состояниями, разного рода зависимостями, фобиями.

Основными причинами этих заболеваний старец считал злопомнение, обидчивость, непримиримую вражду, непочитание родителей, нераскаянные грехи. Старец наставлял:

«Итак, причина наших болезней душевных и телесных суть грехи наши. Сообразно с сим и врачебство одно: страждущий человек должен внимательно рассмотреть себя, припомнить все грехи, совершенные им с семилетнего возраста, и сознать в особенности тот грех, в котором заключается причина болезни.

Потом он должен все эти грехи искренно исповедать пред священником, примириться с ближними, оставить всякую против них злобу и положить твердое намерение и начало не обращаться вновь на старые грехи и наконец с сокрушением приступить к принятию Святых Христовых Таин».

Если больные указывали на кого-либо как на причину своей болезни, то преподобный Иларион советовал испросить у того лица прощения, если оно живо, а если скончалось, то отслужить на его могиле панихиду о его упокоении, подавать о поминовении на проскомидиях и дома за него молиться, принести покаяние и понести епитимью.

Сохранились свидетельства чудесной помощи старца в исцелении душевных и духовных недугов.

Вражда и непокорность отцу

«Новосильского уезда купец был два года одержим недугом, не дававшим ему ни минуты покоя и доводившим его до безумия. Ему представлялось, что будто со всех сторон его преследуют, хотят вязать и лишить жизни. Не будучи поэтому в состоянии заниматься своим торговым делом, А.Е. бегал от людей с блуждающим взором, произнося безсмысленные слова. Домашние боялись, чтобы он в припадке безумия не лишил себя жизни.

Более всех обеспокоена была этою болезнью его жена, придумавшая наконец свозить его в Оптину пустынь. Прибыв в обитель, она объяснила старцу болезнь мужа и просила его помощи.

Старец долго занимался с ним и из расспросов дознал, что главная причина болезни была его вражда и непокорность отцу, которую он таил в своем сердце. Старец долго убеждал А.Е. оставить злобу и попросить у отца прощения, доказывая ему, что только в таком случае он может надеяться на помощь Божию и избавиться от болезни.

Больной сперва долго упорствовал, оправдывал себя, а отца обвинял, но наконец изъявил готовность исполнить всё, что приказывал ему старец. Преподобный Иларион исповедал его, и больной, пробыв в обители после принятия Святых Таин еще три дня, поехал домой к отцу совершенно здоровым».

Просить прощения у матери

«Один купеческий приказчик из Нижнего, средних лет, холостой, страдал несколько лет болезнью, не дававшей ему покоя. Он, по словам его, ощущал, что кто-то нашептывает ему мысли о самоубийстве. Подойдет он к воде – голос шепчет ему: “Зачем тебе больше жить на свете? Утопись!” Увидит он огонь – голос внушает ему кинуться в огонь. Увидит он нож или какое острое орудие – голос внушает ему зарезаться, так как незачем ему оставаться на свете.

Исхудалый, изнуренный, со впалыми от душевного недуга глазами, он приехал с матерью своей в обитель, был у старца и на вопрос, от чего он страждет, объяснял, что, по его убеждению, он болен от того, что, когда ему еще было два года, мать прокляла его.

Старец долго занимался с ним, подробно расспросил его, о чем находил нужным, и заключил, что причина болезни не та, которую он приводит, а другая и болезнь послана ему в наказание за ложные взгляды относительно своей матери.

Мать была добрая старушка и очень его любила и желала ему всякого блага, а он думал, что она сделала его несчастным на всю жизнь. Долго он не соглашался с мнением старца. Наконец на исповеди старец, с помощью Божией, убедил его оставить ложное мнение, что его прокляла мать, и вместо того смириться перед нею и с чувством раскаяния испросить у нее прощения в оскорбительном мнении о ней.

Исполнив наставление старца, он удостоился принятия Святых Таин и явился к старцу уже в обновленном виде – покойный и счастливый; погибельных внушений он уже не слыхал; совесть его умиротворилась, и душа его, освященная таинствами покаяния и причащения, возвратилась к светлой жизни. Возвратясь в Нижний, он уже вел жизнь свою по наставлениям старца».

«Сохранилось трогательное повествование о послушнице Белевского монастыря Марии, ушедшей в Москву и там заболевшей нервными припадками. Старец предсказал ее возвращение в обитель, что и состоялось в 1871 году. Отец Иларион с любовью принял ее на исповедь и, когда с ней опять случился припадок, позаботился по его окончании самым подробным образом исповедать больную. По окончании исповеди утешал ее, как дитя, дал ей свои четки, своего служения просфору, святой воды и артос. Воду благословил ей пить при появлении припадка.

Отпуская больную, благословил ее и сказал: “Благодари Бога, теперь будешь ты жива, а ежели бы даже пришлось и умереть – милостив Господь! Буди Его святая воля! Помни же, что лучше быть учеником ученика, нежели жить, полагаясь на свой разум и по своей воле”. И, обращаясь к сопровождавшим ее сестрам, приказал, чтобы не оставляли больную.

По уходе больной старец очень был утешен тем, что больная могла принести чистосердечное покаяние, и говорил: “Сестры хотя и думают, что она не так опасна, но Бог знает, и здоровые иногда умирают, а больная, да еще в таком страдальческом положении, тем более небезопасна. Мы не знаем, что с нами может случиться и в следующую ночь или завтра. Что только можно было сделать, чтобы помочь бедной, всё сделано. В подобных случаях не должно откладывать, а пользоваться каждою минутой, чтобы не упустить душу, ищущую спасения, без возможной помощи”.

Возвращаясь в гостиницу, больная говорила сестрам: “Други мои! Как у меня теперь легко на душе! Давно не ощущало мое грешное сердце такого отрадного спокойствия духа и такого необъяснимого чувства, какое я вынесла от батюшки. Слава Богу за всё!”

Она попросила засветить лампадку, выпила святой воды, взяла четки, полученные ею от старца, и легла на койку, перекрестивши себя и ее крестным знамением. Сестры оставили больную и пошли ужинать. Поужинав и поговорив между собою о той утешительной перемене, которая в этот вечер произошла в состоянии больной, они возвратились к ней, чтобы вместе читать правило на сон грядущий, – но нашли Марию уже уснувшей вечным сном.

Узнав о кончине ее, старец сказал: “Этого нужно было ожидать, потому я и не решился вчера оставить ее без исповеди”».

Извещение свыше

«Одна помещица страдала серьезным внутренним расстройством. В Москве ее болезнь признали очень опасной, трудно или почти не излечимой, так как была она запущена, и помещица возвратилась из Москвы в трудном положении. В начале августа 1871 года она поехала в Киев, чтобы лечиться там у известного доктора.

Старцу выразили опасение относительно неисцелимости и вероятности плохого исхода ее болезни. Старец не отвергал эти опасения, был, напротив, как бы тревожен и сам разделял их. Но, удалившись затем из своей приемной в спальную келью и пробыв в ней в удалении около четверти часа, старец снова возвратился в приемную и уже стал положительно говорить в том смысле, что болезнь ее пройдет.

Очевидно, старец в спальне по молитве получил извещение о благополучном исходе ее болезни. Действительно, помещица после киевского лечения совсем оправилась».

Исцеление от недуга неверия

В то время к болезням душевным относили и недуг, который уже в XX веке стали рассматривать как «право личности иметь свои убеждения», – неверие в Бога, атеизм. Вот пример исцеления от недуга неверия:

«Студент Московского университета тульский помещик А.П.А. дошел почти до полного неверия в Бога. Будучи проездом в обители, он имел продолжительные беседы со старцем. Полные искреннего участия и душевной доброты слова старца подействовали на молодого человека.

Он согласился признать свои заблуждения, провел по предложению старца в обители несколько дней, исповедался, принес покаяние, сподобился принять Святых Таин, к чему пред тем уже несколько лет не приступал, и поехал в Москву верующим и благочестивым христианином».

Советы преподобного Илариона

«Замечания делай, не давая пищи собственному самолюбию, соображая, мог бы ты сам понести то, что требуешь от другого. Знай, когда можно сделать замечание, а когда лучше смолчать.

Если чувствуешь, что гнев объял тебя, сохраняй молчание; до тех пор не говори ничего, пока непрестанною молитвою и самоукорением не утишится твое сердце, а тогда можешь говорить с братом.

Если нужно вразумить брата, а ты видишь, что он возмущен гневом или смущен, не говори ничего, чтобы еще более не раздражить его. Когда же увидишь, что и ты, и он покойны, говори не укоряя, а с кротостью».

«На вопрос твой отвечаю, что ты верно понимаешь то, что, ежели ты свое собственное сердце умиротворишь к гневающемуся на тебя, то и его сердцу Господь возвестит примириться с тобою».

«Должно стараться иметь о людях хорошее мнение. Один Бог сердцеведец, мы же не можем безошибочно о них судить».

«На вопрос твой, может ли твоя совесть безошибочно показывать тебе твои погрешности, отвечу так: много доверять своей совести не должно, потому что она не очищена еще как надо».

«Желаешь исполнять волю и заповеди Божии, а на деле видишь, как исполнение далеко отстоит от желания? Спрашиваешь, можно ли достигнуть свободы духовной, или это не всем дается? – Кто просит, всякому дастся: «Просите, и дастся вам» (Мф. 7: 7). Как евангельская вдовица алкала защитить ее от соперника, так и нам должно просить».

Преподобне отче Иларионе, моли Бога о нас, грешных!

https://pravoslavie.ru/74023.html

(213)