Вопросы священнику:
Нужно ли снова исповедоваться, если непосредственно перед Причастием вспомнил забытый грех?
Какие головные уборы в Церкви допустимы для женщин помимо платка?
Могут ли меня сглазить на улице?
Нужно ли снова исповедоваться, если непосредственно перед Причастием вспомнил забытый грех?
Отвечает Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной академии.
Связь Таинств Покаяния и Евхаристии обычно усматривают в следующих словах святого апостола Павла: «Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11:27-29). Здесь, как мы видим, Причащение стоит в некой связи с предварительным испытанием своей совести, что вполне может быть соотнесено именно с Покаянием.
Впрочем, данная практика присутствует не во всех Церквах. Так, в греческой традиции участие в Таинстве Евхаристии необязательно подразумевает предварительную исповедь: можно, например, исповедоваться раз в месяц, а причащаться чаще, например, каждую неделю. И только в том случае, сели человек чувствует определенную внутреннюю потребность в исповеди (ударение стоит не на слове «формальность», а на слове «потребность», ведь мы должны приходить на исповедь не только для того, чтобы нас допустили к Причастию, но, прежде всего, осознавая свою греховность и желая с ней бороться), тогда, конечно же, никто не может такого человека лишить возможности исповедоваться. Но, опять-таки, повторю: все должно быть, в первую очередь, добровольным и осознанным, а не формальным.
Именно поэтому, если человека перед тем, как он приступил к Чаше, начинает мучить память о каком-то грехе, конечно же, по возможности (если это не создаст дискомфорт для других: в том случае, например, если человек уже стоит перед Чашей и для того, чтобы его поисповедовать, необходимо будет приостановить причащение других) он должен очистить свою совесть с помощью Таинства Покаяния.
Какие головные уборы в Церкви допустимы для женщин помимо платка?
Отвечает Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной академии.
В церковных правилах нигде не говорится о том, что именно платок должен покрывать голову женщины во время богослужения. Поэтому начать следует, прежде всего, с вопроса о том, насколько вообще необходим головной убор для женщины. Святой апостол Павел, говоря о взаимоотношениях мужчины и женщины, указывает, что на голове женщины должен быть покров, как символ ее подчиненности мужу (см.: 1 Кор. 11:3–15). Это значит, что не для всех женщин требуется специальный головной убор при молитве в храме, но только для незамужних. Раньше, кстати, именно так – по головному убору – в храме и определяли, замужняя женщина или нет. И при этом не устанавливается, каким именно он должен быть – покровом, который закрывает всю голову и плечи, или же обычной шляпкой.
В то же время мы понимаем, что в храм приходят для молитвы. Молитва – это не что иное, как общение с Богом. А для Бога неважно, в чем мы приходим в Его дом, для Него важнее – с чем мы туда приходим, с каким сердцем. И если женщина, которая идет на работу мимо храма, вдруг почувствовала сильное желание войти и помолиться, даже если при этом она одета в брюки и не имеет платка на голове, – это не повод, чтобы не пускать ее в храм.
С другой стороны, ношение головного убора женщиной при богослужении является определенной традицией. Святой апостол Павел заповедует, что в Церкви «всё должно быть благопристойно и чинно» (1 Кор. 14:40). Да, мы можем знать о том, что женщина в храме может молиться без головного убора. Но знание, по словам святого апостола Павла, надмевает, и только любовь – назидает (1 Кор. 8:1). Тот же апостол несколько далее замечает: «Берегитесь, чтобы свобода ваша не послужила соблазном для немощных» (1 Кор. 8:9). Если женщина идет в храм без головного убора и при этом понимает, что тем самым может вызвать возмущения со стороны более зрелых «ревностных» прихожанок, которые не могут без того, чтобы не сделать кому-нибудь замечание, но при этом все равно делает по-своему, как бы бросая им вызов – это уже не по-христиански. Еще в V веке Блаженный Августин выразил главный принцип христианских взаимоотношений: в главном – единство, во второстепенном – многообразие, а во всем – любовь.
Главное, к чему мы призываемся в Церкви, – это к любви, ее умножению и распространению. Да, мы можем делать многие вещи и это не будет грехом с точки зрения учения Церкви. Но если при этом какой-нибудь наш уверенный поступок послужит соблазном для ближних – тогда это уже не любовь. А значит от таких поступков лучше отказаться.
Таким образом, ответ на поставленный вопрос может быть только один: женщина может приходить в храм в любом головном уборе (и даже без него), но только при одном условии – если ее внешний вид не будет соблазнять других прихожан.
Могут ли меня сглазить на улице?
Отвечает протоиерей Владимир Пучков
«Могут ли меня сглазить на улице?» Сама постановка вопроса такова, что, как видно, собственно возможность «сглаза» сомнению не подвергается.
То есть могут ли «сглазить» в конкретном месте или при определённых условиях – это ещё вопрос, а о том, что в принципе «сглазить» могут, вопрос уже и не стоит.
Здесь мы имеем дело с расхожим, прочно укоренившимся в людском сознании стереотипом, причём настолько прочном, что, даже воцерковляясь, многие не пытаются хоть как-то его переосмыслить. А между тем переосмысление – это первое, что должно происходить с человеком, сознательно переступающим порог Церкви. Взгляды, мнения, убеждения, жизненные позиции – переосмыслению должно быть подвергнуто всё. Для того, чтобы из жизни исчезло сначала греховное, а затем и вообще лишнее. Вера в «колдовство», «порчу», «сглаз», доверие снам, серьёзное отношение к приметам, вообще суеверие как раз из этого разряда. Однако, к сожалению, именно до переосмысления доходит далеко не всегда. Нередко бывает так, что именно суеверие приводит человека в храм. Кто-то что-то «сделал», приснился покойный родственник, в каком-то пустяке увидели «дурной знак»… Понятно, что, придя в храм по подобной причине и затем воцерковившись, человек и в дальнейшем ничего плохого в суеверии видеть не будет и приверженность стереотипам легко пронесёт через всю, теперь уже церковную, жизнь. Отсюда и вопросы, ответы на которые хоть и очевидны, но нередко нуждаются в многократном повторении, поскольку разрушать стереотипы куда сложнее, чем разрешать недоумения.
Итак, на улице никто никого сглазить не может. Потому как это невозможно в принципе. Не существует никакого сглаза, порчи или колдовства. А оттого и бояться здесь нечего.
Не спешите удивляться. Обратим, для начала, внимание, как к этой теме веками относилась Церковь. Есть, например, такая книга, как Требник. В ней собраны молитвы и чинопоследования на чуть менее чем все случаи жизни. Помимо Таинств и треб, от крещения до отпевания, там можно найти самые разнообразные молитвы. Например, молитвы роженице в день родов, благословение в воздушное путешествие, освящение автомобиля или корабля. Самым ранним из молитв, содержащихся в требнике, уже более тысячи лет, самым поздним едва ли десяток. Но среди них нет ни одной специальной молитвы от колдовства, порчи или сглаза. Нет их и в богослужебных текстах. Их вообще нет. И говорит это только об одном: перед Церковью никогда не стояло такой проблемы. В реальность колдовства или сглаза Церковь никогда всерьёз не верила, что, впрочем, неудивительно. Суеверие – это ведь не что иное, как пустая, суетная вера. Вера в то, чего нет.
Можно, конечно, обратить внимание на тот факт, что волхвователи неоднократно упоминаются в Священном Писании и грех чародейства порицается отцами и проповедниками с самых ранних веков. Но стоит только внимательно присмотреться к тому, как, например, в Книге Деяний апостольских изображён Симон волхв, чтобы сразу стало ясно: никакой силы или власти Писание за ними не признаёт, поскольку в лице Симона предстаёт обыкновенный городской плут, примитивный и недалёкий, являющийся скорее несчастным объектом бесовского обольщения, нежели страшным повелителем потусторонних сил. А так называемое чародейство с давних пор служило средством заработка для разного рода хитрецов, не обременённых совестью и успешно разобравшихся в психологии боязливых и внушаемых сограждан. Конечно, оно не является простым мошенничеством и без заигрывания с врагом рода человеческого здесь не обходится. Но кому, кроме себя самих, могут таким образом навредить незадачливые «чародеи»?
Однако, казалось бы, современный человек не таков, как его далёкий предок. Он грамотен, образован и на жизнь смотрит уже совсем иначе. С чего бы ему быть суеверным? Не всё так просто. В жизни человека всегда присутствует страдание. Так было полторы тысячи лет назад, и сейчас это тоже так. И точно так же, как и в далёком прошлом, меньше всего человек склонен видеть причину собственного страдания в самом себе. И хотя элементарная житейская логика подсказывает, что львиная доля наших проблем, невзгод и скорбей является следствием нашего неправильного выбора, мы упорно ищем виноватых где угодно, только не в себе. И вера в разного рода колдовство, порчу, сглаз и магические воздействия приходится тут как нельзя кстати. Она предлагает универсальный ответ на вопросы о причинах самых разных бед, она находит виноватых в любой проблеме. И, как удобно, этот виноватый – всегда кто-то другой, всегда не я. Ну и как тут не взять на вооружение? Как не поверить? Вот и верят. И становятся глупые, нелепые стереотипы настолько живучими, что перед ними оказываются порой бессильными и учёные, и богословы, и духовники.
Поэтому повторим ещё раз: никто никого сглазить не может. Ни на улице, ни в помещении, ни в транспорте. Потому что не существует никакого сглаза. Как не существует ни колдовства, ни порчи, ни всяких там злых чар. Не стоит бояться того, чего в природе нет. Бояться нужно собственных чудовищ, которых, как известно, рождает сон разума.
Источник: https://pravlife.org/ru
(41)