Митрополит Сурожский Антоний (Блум)
О христианской любви
Лк.6:31-36.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
В сегодняшнем евангельском чтении Христос говорит о христианской любви не общими словами, а конкретно и очень просто и доступно. Любовь делается христианской, Божественной, только тогда, когда любящий человек забывает себя. Разумеется, забыть себя до конца, – дано лишь святым. Но любить, не ища награды, не прося, не требуя, не вымогая любви за любовь, не вымогая благодарности за её проявление, – это общее начало христианской любви. Она расцветает в любовь Христову тогда, когда свободный дар любви достигает не только любимых (это умеют делать все), но и нелюбимых, – тех, кто нас ненавидит, кто нас считает чужими и врагами. Если мы не можем нашу любовь распространить на наших врагов, – это значит, что мы помним только себя, и все наши чувства и действия питаются ещё не преображенным человеческим сознанием, находящимся вне Христовой тайны. Мы призваны любить щедрым сердцем, а щедрость, даже природная, заключается в том, что человек жаждет давать! При этом он ликует, когда может отдать не только ненужное, но самое драгоценное; а в конечном итоге – свое сердце, свою мысль, свою жизнь. Увы! Мы не умеем любить; но ведь вся наша жизнь – это школа любви, или, наоборот, – страшное бремя тёмного, холодного отчуждения от Божественной любви.
И Христос учит нас пути любви. Он говорит: «Каждый раз, когда на пути любви я помню лишь о самом себе, каждый раз, когда я встаю преградой между искренним движением моего сердца и внешним действием, я должен обратиться к себе самому: «Отойди от меня, сатана» (Мк.8:33): ты помышляешь о земном, а не о небесном… Каждый раз, проявляя любовь и требуя ответной любви и благодарности за благодеяния, я должен обратиться к Богу со словами: «Прости, Господи, я осквернил тайну Божественной любви…» Каждый раз, когда в ответ на чужую ненависть и клевету, на отвержение и отчуждение я замкнусь и скажу: «Этот человек мне чужой, он мне враг», – я должен знать, что для меня самого закрылась тайна любви. Я – вне Бога, я – вне тайны человеческого братства, я – не ученик Христов.
Таков этот неимоверно трудный путь христианской любви. И Христос не напрасно говорит, что путь в Царство Небесное – узкий, что врата в это Царство – узки: так узок этот путь, так требовательна заповедь Христова, – она беспощадно требовательна, потому что относится к области любви, а не закона. Закон определяет нам правила жизни, но он всегда где-то кончается, и за этим пределом мы от него свободны. Любовь же не знает предела: она требует нас до конца, всецело. Мы не можем согреться только какой-то частью души; если мы это допустим – то мы потухнем, охладеем. Мы должны запылать всем нашим сердцем, и волей, и телом – и превратиться в купину неопалимую, – в тот куст, который видел Моисей в пустыне. Этот куст весь пылал, но в то же время не сгорал.
Читать далее Неделя 16-я по Пятидесятнице. О христианской любви (проповеди на Лк.6:31-36) →
(480)