Дмит­рий Володихин

---

Свя­той Ма­ка­рий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский и всея Ру­си — че­ло­век-эпо­ха. К несча­стью, ве­ли­чай­шие лю­ди Рус­ской Церк­ви, те, кто сде­лал для нее бес­ко­неч­но мно­го, те, чьи­ми тру­да­ми цер­ков­ное зда­ние при­об­ре­ло блеск и ве­ли­ко­ле­пие, ма­ло­из­вест­ны об­ра­зо­ван­ной пуб­ли­ке. О ком го­во­рят? Ко­го зна­ют? Сер­гия Ра­до­неж­ско­го, Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го, Ан­дрея Рубле­ва… Еще, по­жа­луй, Иоан­на Крон­штадт­ско­го. Да, это по­ис­ти­не ве­ли­кие свя­тые. Но ни­кто из них не сто­ял у «штур­ва­ла» Церк­ви.

А ко­го при­пом­нит наш совре­мен­ник, пусть да­же ин­те­ре­су­ю­щий­ся род­ной ис­то­ри­ей, из пер­во­и­ре­ра­хов? В бес­ко­неч­но длин­ном ря­ду мит­ро­по­ли­тов и пат­ри­ар­хов, пра­вив­ших ду­хо­вен­ством до­пет­ров­ской Ру­си, всплы­вет, по­жа­луй, один толь­ко Ни­кон. Да и то, ско­рее все­го, с усме­шеч­кой: вот, мол, че­го на­во­ро­тил… А Ни­кон за­ни­мал пат­ри­ар­шую ка­фед­ру все­го шесть лет. Меж­ду тем вла­ды­ки, на про­тя­же­нии де­ся­ти­ле­тий об­ла­дав­шие пер­вен­ством в са­мой боль­шой Церк­ви евразий­ско­го про­стран­ства, слов­но рас­тво­ри­лись в те­ни. В луч­шем слу­чае, од­на ка­кая-ни­будь яр­кая сце­на, од­но сло­во, за­стряв­шее в па­мя­ти у по­том­ков, со­став­ля­ют их лич­но­стям ту или иную ре­пу­та­цию. А ско­рее — ни­че­го: ти­ши­на, раз­мы­тые си­лу­эты.

Сре­ди них есть пер­со­ны ве­ли­че­ствен­ные и тра­ги­че­ские. Свя­той Филипп по­смел от­ка­зать в бла­го­сло­ве­нии оприч­нине. Свя­той Гер­мо­ген жиз­нью по­жерт­во­вал за ве­ру… Их судь­бы — по­двиг. Свя­той Ма­ка­рий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский и всея Ру­си, умер от ста­ро­сти, в доб­ром со­гла­сии с го­су­да­рем, на­блю­дая во­круг се­бя од­но из са­мых бла­го­по­луч­ных вре­мен в ис­то­рии Рос­сии. Он не стал му­че­ни­ком, ис­по­вед­ни­ком, он не стра­дал от го­ло­да, пы­ток, по­те­ри близ­ких. Нет о нем филь­мов, нет о нем ис­то­ри­че­ских ро­ма­нов, ком­пью­тер­ных игр о нем то­же нет. Ма­ло он зна­ком на­шим совре­мен­ни­кам… Но имя его на цер­ков­ном небо­сво­де сто­ит чрез­вы­чай­но вы­со­ко. Мо­жет быть, вы­ше всех свя­ти­тель­ских имен до­пет­ров­ской эры. Или, во вся­ком слу­чае, вро­вень с са­мы­ми зна­чи­тель­ны­ми из них.

Ма­ка­рий так мно­го сде­лал для Церк­ви и так мно­го из­ме­нил в ней, что без него ис­то­рия рус­ско­го Пра­во­сла­вия немыс­ли­ма. Вес­ко зву­ча­ли мне­ния, со­глас­но ко­то­рым пе­ри­од, име­ну­е­мый по тра­ди­ции «гроз­нен­ским», умест­нее име­но­вать «ма­ка­рьев­ским» — столь мас­штаб­на со­зи­да­тель­ная де­я­тель­ность мит­ро­по­ли­та!
Мит­ро­по­лит Ма­ка­рий об­ла­дал вы­да­ю­щи­ми­ся до­сто­ин­ства­ми, бла­го­да­ря ко­то­рым он остал­ся в рус­ской ис­то­рии как ве­ли­кая ис­то­ри­че­ская лич­ность. Это, во-пер­вых, ши­ро­кий кру­го­зор и яс­ное по­ни­ма­ние: Цер­ковь Ру­си бо­лее не мо­жет жить по обы­ча­ям, ко­то­рые сло­жи­лись в удель­ную эпо­ху. По­яв­ле­ние огром­но­го Мос­ков­ско­го го­су­дар­ства и но­вые от­но­ше­ния с цен­траль­ной вла­стью тре­бо­ва­ли се­рьез­ных пре­об­ра­зо­ва­ний. Ма­ка­рий про­вел их бес­тре­пет­ной ру­кой. Во-вто­рых, уме­ние бла­го­твор­но воз­дей­ство­вать на мя­ту­щу­ю­ся ду­шу мо­ло­до­го го­су­да­ря Ива­на Ва­си­лье­ви­ча. По­ка был жив мит­ро­по­лит Ма­ка­рий, мо­нарх не по­мыш­лял о стран­ных до­ро­го­сто­я­щих «экс­пе­ри­мен­тах» вро­де оприч­ни­ны, а стра­на не зна­ла боль­шо­го кро­во­про­ли­тия. По­ли­ти­че­ские де­ла ее скла­ды­ва­лись счаст­ли­во. На­ко­нец, в-тре­тьих, этот че­ло­век яв­лял­ся ду­хов­ным пи­са­те­лем и про­све­ти­те­лем чрез­вы­чай­но вы­со­ко­го уров­ня. Муд­рость его со­бра­ла во­круг Мос­ков­ско­го мит­ро­по­ли­чье­го до­ма це­лую пле­я­ду бли­ста­тель­ных книж­ни­ков, а силь­ный ум пас­ты­ря — через его пи­са­ния и про­по­ве­ди — оста­вил глу­бо­кий от­пе­ча­ток на кол­лек­тив­ном со­зна­нии рус­ских лю­дей то­го вре­ме­ни.

Про­све­ти­тель

В на­шей ис­то­ри­че­ской ли­те­ра­ту­ре так мно­го ска­за­но об «изу­вер­стве» и «мра­ко­бе­сии» ду­хо­вен­ства, яко­бы тор­мо­зив­ше­го в до­пет­ров­скую эпо­ху раз­ви­тие куль­ту­ры, кос­нев­ше­го в неве­же­стве и на­чет­ни­че­стве! Осо­бен­но ча­сто пи­шут о том, ка­кие по­ме­хи со­зда­ва­ла Цер­ковь ра­бо­те пер­во­пе­чат­ни­ков. Ну как же, они — про­све­ти­те­ли, они — про­гресс, они — свет зна­ний, а на дру­гой сто­роне — ор­да мрач­ных ти­пов в чер­ных оде­я­ни­ях, и все они меч­та­ют же­лез­ною ру­кой за­да­вить про­све­ще­ние.
Это, мяг­ко го­во­ря, за­блуж­де­ние. Прав­да же со­сто­ит в том, что сам мит­ро­по­лит под­дер­жи­вал, как мог, бла­гое на­чи­на­ние пер­во­пе­чат­ни­ка Ива­на Фе­до­ро­ва.
Мас­штаб­ное го­судар­ствен­ное кни­го­пе­ча­та­ние бы­ло учре­жде­но при са­мом ак­тив­ном уча­стии Ма­ка­рия.

В по­сле­сло­вии к пе­чат­но­му «Апо­сто­лу» Ива­на Фе­до­ро­ва о ро­ли мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го ска­за­но сле­ду­ю­щее: «Бла­го­вер­ный царь и ве­ли­кий князь Иван Ва­си­лье­вич всея Ру­си по­ве­лел свя­тые кни­ги на тор­гах по­ку­пать и в свя­тые церк­ви вкла­ды­вать: Псал­ты­ри, и Еван­ге­лия, и Апо­сто­лы, и дру­гие свя­тые кни­ги, но сре­ди них ма­ло на­шлось при­год­ных, дру­гие же все ока­за­лись ис­пор­че­ны пе­ре­пис­чи­ка­ми, неве­же­ствен­ны­ми и несве­ду­щи­ми в на­у­ках, а кое-что ис­пор­че­но бы­ло по небре­же­нию пис­цов. До­шло это и до слу­ха ца­ря; то­гда он на­чал раз­мыш­лять, как бы на­ла­дить пе­ча­та­ние книг, как у гре­ков, и в Ве­не­ции, и в Ита­лии, и у дру­гих на­ро­дов, чтобы впредь свя­тые кни­ги из­да­ва­лись в ис­прав­лен­ном ви­де». Эту мысль свою он со­об­ща­ет прео­свя­щен­но­му Ма­ка­рию, мит­ро­по­ли­ту всея Ру­си. «Иерарх же, услы­шав об этом, весь­ма об­ра­до­вал­ся и, Бо­га по­бла­го­да­рив, ца­рю ска­зал, что то­му та­кая мысль при­шла от Бо­га и как схо­дя­щий свы­ше дар». И вот по по­ве­ле­нию бла­го­че­сти­во­го ца­ря и ве­ли­ко­го кня­зя Ива­на Ва­си­лье­ви­ча всея Ру­си и с бла­го­сло­ве­ния прео­свя­щен­но­го Ма­ка­рия мит­ро­по­ли­та на­ча­ли го­то­вить устрой­ство для пе­ча­та­ния книг.

На про­тя­же­нии несколь­ких де­ся­ти­ле­тий Мос­ков­ский пе­чат­ный двор вы­пус­кал ис­клю­чи­тель­но цер­ков­ную ли­те­ра­ту­ру, и бо­лее ни­че­го. А в вы­ход­ных дан­ных боль­шин­ства из­да­ний той по­ры об­на­ру­жи­ва­ет­ся бла­го­сло­ве­ние пер­во­и­е­рар­ха. Немуд­ре­но: пе­чать мыс­ли­лась как луч­шее сред­ство от без­гра­мот­но­сти и от­се­бя­ти­ны пис­цов. Ко­неч­но же, Ма­ка­рий, круп­ней­ший «книж­ник» эпо­хи, по­ни­мал это. От­сю­да и пол­ная под­держ­ка мит­ро­по­ли­та но­во­рож­ден­но­му Пе­чат­но­му дво­ру.
Его пре­ем­ни­ки ни­чуть не ото­шли от этой ли­нии. На­при­мер, пат­ри­арх Гер­мо­ген по­сре­ди ра­зо­ре­ния ве­ли­кой Сму­ты ве­лел по­стро­ить для Пе­чат­но­го дво­ра но­вую боль­шую хо­ро­ми­ну, при­влек но­вых вы­со­ко­ква­ли­фи­ци­ро­ван­ных спе­ци­а­ли­стов, спо­соб­ство­вал вы­хо­ду но­вых книг. И это в го­ды, ко­гда ру­ши­лось са­мо зда­ние рос­сий­ской го­судар­ствен­но­сти, ко­гда Москва то и де­ло ока­зы­ва­лась в оса­де от зло­го непри­я­те­ля!

Один из ис­то­ри­ков Церк­ви на­звал Ма­ка­рия «по­кро­ви­те­лем книж­но­го де­ла­ния». Су­щая прав­да! Мит­ро­по­лит лю­бил «ви­но­град сло­вес­ный», хо­лил и ле­ле­ял рус­скую ло­зу ду­хов­но­го про­све­ще­ния. Со вре­мен пре­по­доб­но­го Сер­гия Ра­до­неж­ско­го Русь пол­ни­лась мо­на­ше­ским по­движ­ни­че­ством, яр­кой, лу­чи­стой свя­то­стью. Но ря­дом с этой свя­то­стью жи­ла ди­кая, пу­га­ю­щая ма­ло­гра­мот­ность ду­хо­вен­ства. На­ши мит­ро­по­ли­ты дол­го и труд­но дро­би­ли хо­лод­ную глы­бу неве­же­ства, уко­ре­нив­ше­го­ся сре­ди ду­хов­ных лиц. Ис­ка­ли по­мощ­ни­ков, вы­пи­сы­ва­ли доб­рых книж­ни­ков от гре­ков, со­зда­ва­ли биб­лио­те­ки, са­ми бра­лись за пи­са­тель­ские тру­ды. Ма­ка­рий в этом смыс­ле — са­мый ярост­ный и са­мый неуто­ми­мый ра­бот­ник.

Да­ро­ви­тый пи­са­тель, он со­здал мно­же­ство гра­мот, по­сла­ний, по­уче­ний и иных со­чи­не­ний «ма­ло­го жан­ра».
Под его при­смот­ром це­лая дру­жи­на умуд­рен­ных книж­ни­ков пе­ре­пи­сы­ва­ла уже из­вест­ные и со­став­ля­ла но­вые тек­сты для ко­лос­саль­но­го две­на­дца­ти­том­но­го со­бра­ния «Че­тьих Ми­ней». Ту­да по­па­ли жи­тия всех свя­тых, по­чи­та­е­мых на Ру­си, в том чис­ле и тех, ко­го зна­ли ис­клю­чи­тель­но жи­те­ли ка­кой-ли­бо неве­ли­кой об­ла­сти. Ту­да же во­шли все па­мят­ни­ки цер­ков­ной ли­те­ра­ту­ры, счи­тав­ши­е­ся на Ру­си в то вре­мя наи­важ­ней­ши­ми. Ра­бо­та шла на про­тя­же­нии мно­гих лет. «Че­тьи Ми­неи» Ма­ка­рия со­сто­ят из 27 000 ру­ко­пис­ных стра­ниц! Ар­хи­епи­скоп Чер­ни­гов­ский Фила­рет (Гу­милев­ский) ска­зал о них: «Это це­лая биб­лио­те­ка книг; ма­ло трех лет, чтобы про­честь ее».

Ес­ли бы не во­ля Ма­ка­рия, ес­ли бы не его ко­лос­саль­ный «куль­тур­ный ба­гаж», не по­яви­лась бы эта «биб­лио­те­ка» — ве­ли­кие «Че­тьи Ми­неи», ко­и­ми Рос­сия поль­зо­ва­лась до вре­мен Пет­ра Ве­ли­ко­го!

Во­об­ще, Рус­ской Церк­ви се­ре­ди­ны XVI сто­ле­тия бес­ко­неч­но по­вез­ло. На про­тя­же­нии 46 лет ею пра­ви­ло под­ряд пять мит­ро­по­ли­тов-книж­ни­ков, мит­ро­по­ли­тов-муд­ре­цов, мит­ро­по­ли­тов-про­све­ти­те­лей. Вот их име­на: Да­ни­ил, Иоасаф, Ма­ка­рий, Афа­на­сий, Филипп. Боль­ше всех успел сде­лать мит­ро­по­лит Ма­ка­рий, и он за­ни­ма­ет по­чет­ное ме­сто «пер­во­го сре­ди рав­ных» в этом ря­ду. Тру­да­ми этих лю­дей книж­ная куль­ту­ра на­шей Церк­ви вы­со­ко под­ня­лась над тем про­вин­ци­аль­ным уров­нем, ка­кой был у нее в XV ве­ке.

Ста­ри­на и «но­ви­на»

Свя­ти­тель ви­дел и знал: Рус­ская Цер­ковь во мно­гом жи­вет ста­ри­ной — непи­са­ны­ми за­ко­на­ми, ро­див­ши­ми­ся в эпо­ху по­ли­ти­че­ской раз­дроб­лен­но­сти.

Вся­кий ар­хи­ерей, а то и на­сто­я­тель мо­на­стыр­ский или да­же при­ход­ской поп но­ро­ви­ли вне­сти свою «но­ви­ну» в цер­ков­ный быт. Ино­гда она ка­са­лась ме­ло­чей, а ино­гда по­пи­ра­ла ос­но­вы хри­сти­ан­ско­го ве­ро­уче­ния. Рас­пло­ди­лись ере­си, за­не­сен­ные из Ев­ро­пы, ко­то­рая бы­ла в ту по­ру охва­че­на Ре­фор­ма­ци­ей.

Ес­ли здра­во оце­ни­вать со­сто­я­ние рус­ско­го ду­хо­вен­ства се­ре­ди­ны XVI ве­ка, то оно, рож­дая ве­ли­ких ино­ков-по­движ­ни­ков, сла­бо чув­ство­ва­ло един­ство цер­ков­но­го ор­га­низ­ма и оста­ва­лось страш­но уяз­ви­мым для ядо­ви­тых идей, при­хо­дя­щих извне.
Мит­ро­по­лит Ма­ка­рий по­тра­тил нема­ло уси­лий, чтобы пре­одо­леть эти про­бле­мы то­гдаш­ней цер­ков­ной жиз­ни.

К при­ме­ру, борь­ба с ере­ти­ка­ми ве­лась в его го­ды весь­ма энер­гич­но, со­бор сле­до­вал за со­бо­ром. С тех пор со­хра­ни­лись «де­ла на ере­ти­ков» — об­шир­ные ма­те­ри­а­лы рас­сле­до­ва­ния. Но ес­ли срав­нить ме­то­ды, ко­то­ры­ми поль­зо­ва­лась Цер­ковь при Ма­ка­рии и до него, то станет яс­но: мит­ро­по­лит пред­по­чи­тал «борь­бу слов» ко­страм и пыт­кам. За­дол­го до Ма­ка­рия Москва узна­ла, ка­ков за­пах па­ле­но­го мя­са, ко­гда от­ступ­ник от Пра­во­сла­вия от­прав­ля­ет­ся на огонь… Гла­ва ду­хов­ной вла­сти имел и пра­во, и воз­мож­ность ис­тре­бо­вать у вла­сти свет­ской то же са­мое на­ка­за­ние для но­вых «идей­ных вра­гов». Од­на­ко по­доб­ных тре­бо­ва­ний Ма­ка­рий не вы­дви­нул. Про­ти­во­дей­ствие ере­ти­кам в его вре­мя от­ли­ча­лось боль­шой до­тош­но­стью, но осо­бен­ной же­сто­ко­сти не зна­ло. Осуж­ден­ных за яв­ное ере­ти­че­ство не жгли, не пы­та­ли, не му­чи­ли, а все­го лишь от­прав­ля­ли на по­ка­я­ние в даль­ние оби­те­ли. Ма­ка­рий ви­дел цель этой борь­бы в тор­же­стве Церк­ви, в по­бе­де ис­ти­ны, но не в физи­че­ском уни­что­же­нии за­блуд­ших овец.

Каж­дая круп­ная об­ласть име­ла соб­ствен­ных осо­бо по­чи­та­е­мых свя­тых, ма­ло из­вест­ных за ее пре­де­ла­ми. В 1547 и 1549 го­ду Ма­ка­ри­ем со­зы­ва­лись боль­шие цер­ков­ные со­бо­ры, где бы­ло про­слав­ле­но 39 свя­тых.

При нем же, на Сто­гла­вом со­бо­ре 1551 го­да, Цер­ковь при­ня­ла об­шир­ный свод еди­ных пра­вил. Они ка­са­лись раз­ных сто­рон цер­ков­ной жиз­ни: нрав­ствен­ной, адми­ни­стра­тив­ной, бо­го­слу­жеб­ной, эко­но­ми­че­ской. Об­щие пра­ви­ла ка­са­лись все­го рус­ско­го ду­хо­вен­ства «от Моск­вы до са­мых до окра­ин» и долж­ны бы­ли ис­пол­нять­ся невзи­рая на «мест­ные осо­бен­но­сти».

Цар­ский пас­тырь

Свя­ти­тель Ма­ка­рий был пе­ре­ме­щен с Нов­го­род­ской ар­хи­епи­скоп­ской на Мос­ков­скую мит­ро­по­ли­чью ка­фед­ру в сквер­ное, опас­ное для Рус­ской Церк­ви вре­мя.

Его пред­ше­ствен­ни­ки за­кан­чи­ва­ли пре­бы­ва­ние во гла­ве на­ше­го ду­хо­вен­ства при пе­чаль­ных об­сто­я­тель­ствах. В 1530-х — 1540-х го­дах Мос­ков­ским го­су­дар­ством управ­ля­ла свое­воль­ная, бо­га­тая и мо­гу­ще­ствен­ная ари­сто­кра­тия. Го­су­дарь-си­ро­та, Иван Ва­си­лье­вич в ту по­ру был еще от­ро­ком. Он ли­шил­ся от­ца и ма­те­ри, а при дво­ре хо­зяй­ни­ча­ли «пар­тии» вы­со­ко­род­ной зна­ти, пра­вив­шие от его име­ни. Эти-то «ве­ли­кие лю­ди цар­ства» и сверг­ли на­силь­ствен­ным об­ра­зом двух глав на­шей Церк­ви. По во­ле рус­ско­го «кня­жья» ли­шил­ся са­на сна­ча­ла мит­ро­по­лит Да­ни­ил, а по­том и мит­ро­по­лит Иоасаф, оба — ве­ли­кие «книж­ни­ки». Знать наг­ло лез­ла в цер­ков­ные де­ла, же­ла­ла дик­то­вать свою во­лю ар­хи­ере­ям.По­став­ле­ние Ма­ка­рия в ар­хи­ерей­ский сан со­вер­ши­лось 19 мар­та 1542 го­да. Пер­вое вре­мя он под­вер­гал­ся уни­же­ни­ям со сто­ро­ны вы­со­ко­по­став­лен­ных ари­сто­кра­тов — как и преды­ду­щие мит­ро­по­ли­ты. Все его про­све­ти­тель­ские и ре­фор­ма­тор­ские тру­ды на­чи­на­лись с эле­мен­тар­но­го, на пер­вый взгляд, но труд­но­до­сти­жи­мо­го тре­бо­ва­ния: осво­бо­дить Цер­ковь от гне­ту­щей «опе­ки» зна­ти.

Вот ха­рак­тер­ный слу­чай. Осе­нью 1543 го­да при­двор­ная пар­тия бо­яр Шуй­ских ре­ши­ла уда­лить от мо­нар­ха его лю­бим­ца, Фе­до­ра Во­рон­цо­ва. Фа­во­ри­та из­би­ли, опо­зо­ри­ли и со­би­ра­лись уже убить. Но тут Иван Ва­си­лье­вич от­пра­вил к ним мит­ро­по­ли­та Ма­ка­рия и сво­их бли­жай­ших со­вет­ни­ков — умо­лять о смяг­че­нии его уча­сти. Го­су­дарь-от­рок не мог сла­дить с мо­гу­чей груп­пи­ров­кой Шуй­ских. Он смел лишь про­сить о со­хра­не­нии жиз­ни несчаст­но­му Во­рон­цо­ву. Бо­яре сми­ло­сти­ви­лись, не ста­ли уби­вать до­ро­го­го мо­нар­ху че­ло­ве­ка, — его от­пра­ви­ли под арест. Иван Ва­си­лье­вич вновь по­слал гла­ву Церк­ви со сво­и­ми до­ве­рен­ны­ми ли­ца­ми: нель­зя ль Во­рон­цо­ва по­слать на служ­бу по­бли­же к Москве — в Ко­лом­ну? Ма­ка­рий вновь бе­се­до­вал с боль­ши­ми вель­мо­жа­ми, от­ста­и­вая же­ла­ние го­су­да­ря. Но те и слу­шать не за­хо­те­ли. Во­рон­цов от­пра­вил­ся в даль­нюю Ко­стро­му. При­том сам мит­ро­по­лит, пер­во­и­е­рарх рус­ско­го ду­хо­вен­ства, под­верг­ся из­де­ва­тель­ствам со сто­ро­ны ис­тин­ных пра­ви­те­лей дер­жа­вы. Один из «стол­пов го­су­дар­ства», по­ка­зы­вая, сколь силь­но он и его то­ва­ри­щи «по­чи­та­ют» гла­ву ду­хов­ной вла­сти, на­сту­пил но­гой на ман­тию Ма­ка­рия, а по­том рва­нул «…и ман­тию на мит­ро­по­ли­те по­драл».

Та­кая уж знать за­прав­ля­ла боль­шой по­ли­ти­кой. И так она ста­ви­ла се­бя по от­но­ше­нию к Церк­ви…

Но Ма­ка­рий по­сте­пен­но до­бил­ся долж­но­го по­чте­ния к мит­ро­по­ли­чье­му са­ну. В даль­ней­шем ни­кто не смел бес­че­стить его.
Для юно­го мо­нар­ха он стал од­новре­мен­но ду­хов­ным во­ди­те­лем и вер­ным по­мощ­ни­ком.

Ско­рее все­го, имен­но Ма­ка­рий вы­ска­зал идею о необ­хо­ди­мо­сти пе­ре­ме­нить ти­тул мос­ков­ских го­су­да­рей с ве­ли­ко­кня­же­ско­го на цар­ский. Он по­ни­мал, на ка­кую вы­со­ту воз­но­сит Ива­на Ва­си­лье­ви­ча над его под­дан­ны­ми, в том чис­ле и са­мы­ми знат­ны­ми. Про­ще го­во­ря, над те­ми, кто еще вче­ра вер­шил де­ла по всей стране, не спра­ши­вая поз­во­ле­ния у пра­ви­те­ля-маль­чи­ка… Ма­ка­рий так­же по­ни­мал, что об­ре­те­ние цар­ско­го ти­ту­ла — де­ло не толь­ко рус­ское, оно ка­са­ет­ся все­го пра­во­слав­но­го ми­ра. Мос­ков­ский са­мо­дер­жец вы­дви­гал­ся на аре­ну об­ще­ев­ро­пей­ской по­ли­ти­ки как за­щит­ник и по­кро­ви­тель пра­во­слав­ных об­щин по­всю­ду и вез­де.

Став дру­гом и на­став­ни­ком юно­го ца­ря, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский по­ст­о­ян­но об­ра­щал­ся к нему с по­сла­ни­я­ми, уве­ще­ва­ни­я­ми, на­став­ле­ни­я­ми.

Так, на­при­мер, по слу­чаю вен­ча­ния на цар­ство 16 ян­ва­ря 1547 го­да Ма­ка­рий вы­сту­пил с по­здра­ви­тель­ной ре­чью. В ней на­ри­со­ван иде­ал хри­сти­ан­ско­го мо­нар­ха. Та­ким Ма­ка­рий хо­тел ви­деть Ива­на Ва­си­лье­ви­ча: «Бо­го­вен­чан­ный пре­слав­ный царь, князь ве­ли­кий Иван Ва­си­лье­вич… всея Ру­си са­мо­дер­жец, имей страх Бо­жий в серд­це и хра­ни ве­ру хри­сти­ан­скую Гре­че­ска­го за­ко­на чи­сту и непо­ко­ле­би­му… К свя­той же со­бор­ной Церк­ви и к всем свя­тым церк­вам имей ве­ру, страх Бо­жий и воз­да­вай честь… Бо­яр же сво­их и вель­мож жа­луй и бе­ре­ги по их оте­че­ству и… ко все­му хри­сто­лю­би­во­му во­ин­ству будь… ми­ло­стив и при­ве­тен… За оби­жен­ных же стой цар­ски и му­же­ски, и не да­вай оби­деть не по су­ду и не по прав­де». Сам чин вен­ча­ния на цар­ство, кста­ти, был со­став­лен лич­но мит­ро­по­ли­том.

Вско­ре го­су­дарь Иван Ва­си­лье­вич и его су­пру­га Ана­ста­сия Ро­ма­нов­на, мо­ло­до­же­ны, по­лу­чи­ли от Ма­ка­рия дру­гое на­став­ле­ние — о хри­сти­ан­ском бра­ке.

Ко­гда на­сту­па­ла во­ен­ная по­ра, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский обод­рял ца­ря пе­ред ли­цом опас­ней­ше­го непри­я­те­ля. Так, он бла­го­сло­вил борь­бу с Ка­за­нью, от­ку­да со­вер­ша­лись на Русь на­бе­ги, ку­да уго­ня­лись де­сят­ки ты­сяч плен­ни­ков-хри­сти­ан.

В 1552 го­ду Иван Ва­си­лье­вич от­пра­вил­ся на вой­ну с ка­зан­ски­ми та­та­ра­ми. До на­ших дней до­шло по­сла­ние Ма­ка­рия, «укреп­ля­ю­щее на брань». Там пред­сто­я­щее во­ору­жен­ное про­ти­во­бор­ство объ­яв­ле­но де­лом ве­ры. Мит­ро­по­лит при­зы­вал ца­ря со всем «хри­сто­лю­би­вым во­ин­ством» храб­ро по­сто­ять «за свя­тые Бо­жьи церк­ви и за всех пра­во­слав­ных хри­сти­ан, непо­вин­но в плен уве­ден­ных… и вся­че­ски­ми бе­да­ми то­ми­мых».

Во вре­мя дру­го­го по­хо­да Ма­ка­рий укреп­лял дух рус­ско­го во­ин­ства, про­сил его чест­но по­слу­жить под ру­кою мо­ло­до­го ца­ря, взяв­ше­го­ся за труд­ное де­ло. В те го­ды рус­ская ар­мия же­сто­ко стра­да­ла от раз­до­ров меж­ду во­е­во­да­ми, по­сто­ян­но вы­счи­ты­вав­ши­ми, кто из них знат­нее, ко­му по­до­ба­ет пер­вен­ство­вать, а ко­му — сми­рен­но скло­нять го­ло­ву. Де­лу от это­го при­чи­нял­ся немыс­ли­мый урон — вплоть до тя­же­лых по­ра­же­ний на по­ле бра­ни. И вот гла­ва Церк­ви уве­ще­ва­ет рат­ни­ков: «Вы бы, гос­по­дие и ча­да, го­су­да­рю по­слу­жи­ли ве­ли­ко­душ­но… за свя­тые церк­ви и за пра­во­слав­ное хри­сти­ан­ство. Не гор­до­стью друг на дру­га, но Хри­сто­вою лю­бо­вью свя­зуй­тесь… а роз­ни бы… ни­ка­кой меж вас не бы­ло…».

Царь ви­дел в мит­ро­по­ли­те од­но­вре­мен­но вер­но­го слу­гу и доб­ро­го учи­те­ля. Тот имел пас­тыр­скую власть над мо­нар­хом, но по­ми­мо фор­маль­ной вы­со­ты сво­е­го са­на имел власть боль­шую. А имен­но ту, ко­то­рую да­ет дру­же­ское рас­по­ло­же­ние и при­зна­ние ду­хов­но­го ав­то­ри­те­та. Этой вла­стью Ма­ка­рий ни­ко­гда не зло­упо­треб­лял.

Бы­ва­ли слу­чаи, ко­гда мит­ро­по­лит, поль­зу­ясь ею, от­во­дил ца­ря от па­губ­ных на­ме­ре­ний.

На­при­мер, он не раз «пе­ча­ло­вал­ся» за опаль­ных ари­сто­кра­тов, упра­ши­вая не каз­нить их, про­явить к ним ми­ло­сер­дие. Че­ло­веч­ность бы­ла од­ной из глав­ных черт лич­но­сти мит­ро­по­ли­та. Два­дцать лет управ­лял Ма­ка­рий епар­хи­ей Мос­ков­ской, и за всё это вре­мя не зна­ла Рос­сия ни мас­со­вых каз­ней, ни бес­суд­ных рас­прав, ни ино­го дер­жав­но­го сви­реп­ства.

Ко­неч­но, и в от­но­ше­ни­ях с го­су­да­рем слу­ча­лись труд­но­сти. Ма­ка­рий вы­хо­дил из них с че­стью.

Со вре­мен Ива­на III — де­да Ива­на IV — свет­ская власть неод­но­крат­но про­яв­ля­ла охо­ту уре­зать цер­ков­ное земле­вла­де­ние. Рос­сий­ским пра­ви­те­лям иной раз так хо­те­лось раз­дать зе­мель­ные бо­гат­ства мо­на­сты­рей и ар­хи­ере­ев сво­им во­ен­ным слу­гам! По­доб­ный со­блазн не ис­чез и при Иване IV. Ма­ка­рию при­шлось от­ста­и­вать пра­ва Церк­ви от по­ся­га­тельств. Мит­ро­по­лит спра­вил­ся с этой за­да­чей бли­ста­тель­но. Он да­же со­ста­вил пра­во­вой трак­тат, где при­во­ди­лись ссыл­ки на древ­ние за­ко­ны и по­ста­нов­ле­ния все­лен­ских Со­бо­ров, до­ка­зы­вав­шие, что от­би­рать иму­ще­ство у Церк­ви — недо­пу­сти­мо. На­про­тив, по мыс­ли Ма­ка­рия, царь обя­зан за­щи­щать ду­хо­вен­ство со все­ми его вла­де­ни­я­ми: «А про­тив всех, кто оби­жа­ет свя­тые церк­ви и мо­на­сты­ри, все пра­во­слав­ные ца­ри и свя­ти­те­ли креп­ко сто­я­ли… Так же [по­ве­лось] и в на­шем хри­сто­лю­би­вом Рос­сий­ском цар­стве от… свя­то­го пра­де­да тво­е­го ве­ли­ко­го кня­зя Вла­ди­ми­ра Ки­ев­ско­го».
Рус­ская Цер­ковь, из­ме­нен­ная мит­ро­по­ли­том Ма­ка­ри­ем, по­лу­чив­шая глу­бо­кий от­пе­ча­ток его де­я­тель­ной лич­но­сти, пе­ре­жи­ла оприч­ни­ну и Сму­ту та­кою, ка­кой оста­вил ее свя­ти­тель. Он укре­пил цер­ков­ное зда­ние, а во мно­гом и пе­ре­стро­ил его. За­пас проч­но­сти и тя­га к ду­хов­но­му про­све­ще­нию, за­ло­жен­ные Ма­ка­ри­ем, опре­де­ля­ли судь­бу на­шей Церк­ви до вре­мен пат­ри­ар­ха Ни­ко­на.

Дмит­рий Володихин

По ма­те­ри­а­лам: //www.foma.ru

---

Источник: https://azbyka.ru/days/p-mudrec-i-politik

---

Труды о святом в библиотеке портала Азбука.Ru

(50)