Суббота первой седмицы Великого Поста (проповеди)

Па­мять ве­ли­ко­му­че­ни­ка Феодо­ра Тиро­на
(ок. 306 г.)

(пе­ре­хо­дя­щее празд­но­ва­ние в суб­бо­ту 1-й сед­ми­цы Ве­ли­ко­го по­ста)

Вер­ный но­во­бра­нец и апо­стат им­пе­ра­тор

В эту суб­бо­ту, за­вер­ша­ю­щую первую сед­ми­цу Ве­ли­ко­го по­ста, бо­го­слу­жеб­ные пес­но­пе­ния пре­под­но­сят нам но­вое под­твер­жде­ние то­го, что ра­зум­ный пост уго­ден Бо­гу, и что по­стя­щи­е­ся на­хо­дят­ся под Его осо­бым по­кро­ви­тель­ством. Од­новре­мен­но еван­гель­ское чте­ние пре­ду­пре­жда­ет: пост и дру­гие ре­ли­ги­оз­ные пред­пи­са­ния – не са­мо­цель и име­ют смысл лишь то­гда, ко­гда по­мо­га­ют, а не ме­ша­ют нам нор­маль­но жить и ра­бо­тать на бла­го се­мьи и об­ще­ства. «Суб­бо­та для че­ло­ве­ка, а не че­ло­век для суб­бо­ты»! Имен­но по­это­му в за­вер­ше­ние пер­вой стро­гой ве­ли­ко­пост­ной сед­ми­цы мы чи­та­ем о том, как Хри­стос с уче­ни­ка­ми «на­ру­ша­ли» биб­лей­ские пред­пи­са­ния, вы­зы­вая фор­маль­но спра­вед­ли­вые упре­ки со сто­ро­ны книж­ни­ков и фа­ри­се­ев – этих рев­ност­ных пост­ни­ков и бла­го­че­сти­вых рев­ни­те­лей Мо­и­се­е­ва («вет­хо­го»!) За­ко­на.

В эту же суб­бо­ту Пра­во­слав­ная Цер­ковь со­вер­ша­ет бла­годар­ствен­ное празд­но­ва­ние свя­то­му ве­ли­ко­му­че­ни­ку Феодо­ру Тиро­ну, по­гиб­ше­му в на­ча­ле IV сто­ле­тия, в пе­ри­од по­след­них го­не­ний на хри­сти­ан. По его име­ни первую сед­ми­цу по­ста на­зы­ва­ли в Древ­ней Ру­си «Фе­о­до­ро­вой неде­лей».

Со­глас­но жи­тию, св. Фе­о­дор Ти­рон был во­и­ном в го­ро­де Ала­сии Пон­тий­ской об­ла­сти, рас­по­ло­жен­ной в Ма­лой Азии у по­бе­ре­жья Пон­та Эвк­син­ско­го, т. е. Чер­но­го мо­ря. Его про­зва­ние Тирон ука­зы­ва­ет на во­ин­ское зва­ние – это «мо­ло­дой во­ин (но­во­бра­нец)» (в от­ли­чие от стра­тилата), несу­щий пре­иму­ще­ствен­но ка­ра­уль­ную служ­бу. За от­каз при­не­сти жерт­ву идо­лам Фе­о­дор был пре­дан ис­тя­за­ни­ям и осуж­дён на со­жже­ние. Это про­изо­шло око­ло 306 го­да при рим­ском им­пе­ра­то­ре Га­ле­рии (305–311). Непо­вре­ждён­ное ог­нём те­ло свя­то­го Фе­о­до­ра бы­ло по­гре­бе­но в Ев­ха­и­тах, неда­ле­ко от Ама­сии. За­тем его мо­щи пе­ре­нес­ли в Ца­рь­град; гла­ва же свя­то­го на­хо­дит­ся в Ита­лии, в го­ро­де Га­эте. Па­мять св. Фе­о­до­ра по непо­движ­но­му (ми­ней­но­му) ка­лен­да­рю – 17 фев­ра­ля / 2 мар­та.

Вско­ре по­сле кон­чи­ны св. Фе­о­до­ра хри­сти­ан­ство ста­ло доз­во­лен­ной ре­ли­ги­ей (ука­зы 311 и 313 гг.), и им­пе­ра­то­ры, на­чи­ная с Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го (306–337), бы­ли хри­сти­ане. Но в 361 го­ду власть нена­дол­го пе­ре­шла к пле­мян­ни­ку Кон­стан­ти­на Юли­а­ну, «про­сла­вив­ше­му­ся» сво­им от­ре­че­ни­ем от Хри­ста и по­пыт­кой вер­нуть им­пе­рию к ис­по­ве­да­нию язы­че­ства. За это он по­лу­чил про­зва­ние Апостат, в пе­ре­во­де с гре­че­ско­го – «От­ступ­ник».

В 362 го­ду, же­лая по­сме­ять­ся над хри­сти­а­на­ми, Юли­ан при­ка­зал гра­до­на­чаль­ни­ку Кон­стан­ти­но­по­ля окро­пить в Ве­ли­кий Пост все съест­ные при­па­сы на рын­ках идо­ло­жерт­вен­ной кро­вью. Так он хо­тел во­влечь ни­че­го не по­до­зре­ва­ю­щих хри­сти­ан в язы­че­ское жерт­во­при­но­ше­ние и «уни­что­жить» все их ве­ли­ко­пост­ные по­дви­ги. То­гда св. Фе­о­дор Ти­рон, явив­шись из дру­го­го ми­ра ар­хи­епи­ско­пу Ев­док­сию, по­ве­лел ему объ­явить всем хри­сти­а­нам, чтобы ни­кто не по­ку­пал ни­че­го на рын­ках. Пре­ду­пре­ждён­ные сво­им ар­хи­пас­ты­рем ве­ру­ю­щие вы­нуж­де­ны бы­ли пи­тать­ся в этот день толь­ко до­маш­ни­ми за­па­са­ми, пре­иму­ще­ствен­но ва­рё­ным зер­ном. В па­мять это­го со­бы­тия и со­вер­ша­ет­ся па­мять свя­то­го.

В яв­ле­нии му­че­ни­ка Фе­о­до­ра ска­зы­ва­ет­ся его осо­бое за­ступ­ни­че­ство, по­то­му что он явил­ся ар­хи­епи­ско­пу Ев­док­сию в день сво­ей па­мя­ти (в 362 го­ду Пас­ха бы­ла 31 мар­та, и пер­вое вос­кре­се­нье Ве­ли­ко­го По­ста при­хо­ди­лось на 17 фев­ра­ля). Так, на­ря­ду с ми­ней­ной па­мя­тью св. Фе­о­до­ра по­яви­лась в пра­во­слав­ном ка­лен­да­ре и его триодная па­мять. «Оттоле убо вернии да­же и до ныне чу­до об­новляюще, да не за­бвено толикое де­ло му­че­ни­ка вре­ме­нем бу­дет, ве­ли­ка­го Фе­о­до­ра коли­ва­ми по­чи­та­ем», – на­по­ми­на­ет нам Пост­ная Три­одь.

Три­од­ное по­ми­но­ве­ние му­че­ни­ка Фе­о­до­ра зна­ме­но­ва­ло со­бой тор­же­ство Пра­во­сла­вия над ко­вар­ством язы­че­ства. В IX сто­ле­тии в пер­вое ве­ли­ко­пост­ное вос­кре­се­нье ста­ли празд­но­вать по­бе­ду Пра­во­сла­вия над ико­но­бор­че­ством, и па­мять му­че­ни­ка Фе­о­до­ра бы­ла пе­ре­не­се­на на преды­ду­щий день, од­на­ко идея пер­во­го ве­ли­ко­пост­но­го вос­кре­се­нья со­хра­ни­лась: это – Тор­же­ство Пра­во­сла­вия.

Юрий Ру­бан,
канд. ист. на­ук, канд. бо­го­сло­вия

Апо­столь­ское чте­ние на Ли­тур­гии (ря­до­вое)

(Евр.1:1-12. – За­ча­ло 303)

[Ве­ли­чие Сы­на Бо­жия]

[Бра­тья,] Бог, мно­го­крат­но и мно­го­об­раз­но го­во­рив­ший в древ­но­сти [на­шим] от­цам через про­ро­ков, в эти по­след­ние дни го­во­рил нам через Сы­на, Ко­то­ро­го по­ста­вил на­след­ни­ком все­го, через Ко­то­ро­го и ми­ры[1] со­тво­рил. Он [Сын], бу­дучи си­я­ни­ем сла­вы и от­пе­чат­ком (греч. ха­рактэр) сущ­но­сти (ипо­ста­си) Его, и дер­жа всё сло­вом си­лы Его, со­вер­шив очи­ще­ние [на­ших] гре­хов, вос­сел по пра­вую сто­ро­ну Ве­ли­че­ства в небе­сах, став на­столь­ко пре­вос­ход­ней­шим ан­ге­лов, на­сколь­ко от­лич­ней­шее пред ни­ми уна­сле­до­вал Имя.

Раз­ве ко­му из ан­ге­лов ска­зал ко­гда-ни­будь Бог:

«Ты Сын Мой, Я се­го­дня по­ро­дил Те­бя?» (Пс.2:7), и еще:

«Я бу­ду Ему От­цом, и Он бу­дет Мне Сы­ном?» (2Цар.7:14).

А еще, ко­гда Он вво­дит Пер­во­род­но­го во все­лен­ную, Он го­во­рит:

«И да по­кло­нят­ся Ему все ан­ге­лы Бо­жии» (Пс.96:7).

И, ес­ли об ан­ге­лах Он го­во­рит:

«Де­ла­ю­щий ан­ге­лов Сво­их вет­ра­ми (ду­ха­ми)

и слу­жи­те­лей Сво­их пла­ме­нем ог­ня» (Пс.103:4), –

то о Сыне: «Пре­стол Твой, Бо­же, во век ве­ка»,

и: «ски­петр право­ты есть ски­петр цар­ства Тво­е­го.

Ты воз­лю­бил пра­вед­ность и воз­не­на­ви­дел без­за­ко­ние; по­это­му по­ма­зал Те­бя, Бо­же, Бог Твой еле­ем ли­ко­ва­ния бо­лее со­участ­ни­ков Тво­их» (Пс.44:7-8).

И: «Ты, в на­ча­ле, Гос­по­ди, ос­но­вал зем­лю, и небе­са – де­ло рук Тво­их; они по­гиб­нут, Ты же  пре­бу­дешь веч­но; и все, как одеж­да, об­вет­ша­ют, и, по­доб­но оде­я­нию, Ты свер­нешь их; и бу­дут из­ме­не­ны; но Ты – один и тот же, и ле­та Твои не кон­чат­ся (не ис­чез­нут)» (Пс.101:26-28).

Еван­гель­ское чте­ние на Ли­тур­гии (ря­до­вое)

(Мк.2:23-3:5. – За­ча­ло 10)

[«Суб­бо­та для че­ло­ве­ка или че­ло­век для суб­бо­ты»?]

[В то вре­мя] слу­чи­лось Ему в суб­бо­ту про­хо­дить за­се­ян­ны­ми по­ля­ми, и уче­ни­ки Его на хо­ду на­ча­ли сры­вать ко­ло­сья. И фа­ри­сеи ста­ли го­во­рить Ему: «Смот­ри, они де­ла­ют, че­го нель­зя де­лать в суб­бот­нее вре­мя!»

И Он го­во­рит: «Или вы ни­ко­гда не чи­та­ли, что сде­лал Да­вид, ко­гда был в нуж­де и ко­гда тер­пе­ли го­лод он сам и лю­ди его: как он во вре­ме­на пер­во­свя­щен­ни­ка Ави­а­фа­ра во­шёл в Дом Бо­жий и те жерт­вен­ные хле­бы, ко­то­рых нель­зя есть ни­ко­му, кро­ме свя­щен­ни­ков, ел сам и да­вал сво­им лю­дям?»

И го­во­рил им Иисус: «Суб­бо­та для че­ло­ве­ка, а не че­ло­век для суб­бо­ты; по­это­му Сын Че­ло­ве­че­ский вла­стен и над суб­бо­той».

И во­шёл Он сно­ва в си­на­го­гу; и был там че­ло­век с вы­сох­шей ру­кой. И ста­ли сле­дить за Ним, не ис­це­лит ли Он его в суб­бо­ту, чтобы об­ви­нить Его. И го­во­рит Он су­хо­ру­ко­му: «Вста­вай в се­ре­ди­ну!» И го­во­рит им: «Доз­во­ля­ет­ся ли [по] суб­бо­там де­лать доб­ро – или де­лать зло? Жизнь спа­сти – или убить?»

Но они мол­ча­ли. И Он, огля­дев их с гне­вом, скор­бя об ока­ме­не­нии их сер­дец, го­во­рит то­му че­ло­ве­ку: «Про­тя­ни свою ру­ку». И он про­тя­нул, и бы­ла вос­ста­нов­ле­на ру­ка его.

При­ло­же­ние

КОЛИВО (греч. κόλλυβα, коллю­баколли­ва)

– ва­рё­ная пше­ни­ца (или иной злак) с фрук­та­ми, под­сла­щён­ная мё­дом или са­ха­ром. Cино­ним – ку­тия (ку­тья) и сочи­во. Эти­мо­ло­гия неяс­на, воз­мож­но, тер­мин вос­хо­дит к ар­ха­и­че­ско­му ин­до­ев­ро­пей­ско­му кор­ню, обо­зна­ча­ю­ще­му ри­ту­аль­ную пи­щу. Обы­чай под­но­ше­ний из кру­пы и фрук­тов на по­хо­ро­нах за­фик­си­ро­ван ещё в Древ­ней Гре­ции (сло­во встре­ча­ет­ся у Ари­сто­фа­на (V–IV вв. до н. э.) в зна­че­нии «хлеб­ная ме­лочь, пи­рож­ки»). Со вре­мён Ви­зан­тии он в по­чти неиз­мен­ном ви­де со­хра­нил­ся вплоть до на­ших дней.

Бо­го­слу­жеб­ный устав пред­пи­сы­ва­ет при­но­сить ко­ли­во в честь и па­мять «гос­под­ских празд­ни­ков и свя­тых Бо­жи­их», что, ве­ро­ят­но, вос­хо­дит к тра­ди­ции древ­не­хри­сти­ан­ских ре­гу­ляр­ных хра­мо­вых тра­пез (это т. н. агапы). Со­глас­но Уста­ву, «Чин бла­го­сло­ве­ния ко­ли­ва» со­вер­ша­ет­ся на Ве­черне (по­сле «Ныне от­пущаеши») и на Ли­тур­гии (по­сле за­ам­вон­ной мо­лит­вы). В этом зна­че­нии ко­ли­во при­но­сит­ся в совре­мен­ной рус­ской бо­го­слу­жеб­ной прак­ти­ке толь­ко в честь вмч. Фе­о­до­ра Ти­ро­на в суб­бо­ту пер­вой сед­ми­цы Ве­ли­ко­го по­ста (об этом см. вы­ше). Это при­но­ше­ние но­сит ис­то­ри­че­ский ха­рак­тер и, по мне­нию неко­то­рых ис­то­ри­ков, ле­жит в ос­но­ве всей позд­нее раз­ви­той тра­ди­ции ко­ли­ва.

Наи­боль­шее раз­ви­тие, в том чис­ле и вне­бо­го­слу­жеб­ное, по­лу­чил об­ряд при­но­ше­ния ко­ли­ва в па­мять усоп­ших – при по­гре­бе­нии и по­сле­ду­ю­щих па­ни­хи­дах, сим­во­ли­зи­руя ве­ру хри­сти­ан в их бу­ду­щее вос­кре­се­ние. Пре­дан­ный зем­ле че­ло­век срав­ни­ва­ет­ся с бро­шен­ным в зем­лю се­ме­нем, ко­то­рое «не ожи­вёт, ес­ли не умрёт… Так и при вос­кре­се­нии мёрт­вых: се­ет­ся в тле­нии, вос­ста­ёт в нетле­нии» (1Кор.15:36, 42). Мёд и фрук­ты озна­ча­ют сла­дость бу­ду­щей жиз­ни вос­крес­ших со Хри­стом.

Литература 

Ве­ни­а­мин (Ру­мов­ский-Крас­но­пев­ков В. Ф.), ар­хи­еп. Но­вая Скри­жаль, или Объ­яс­не­ние о Церк­ви… М., 1992. Т. 2;

Со­чи­не­ния бла­жен­но­го Си­мео­на, ар­хи­епи­ско­па Фес­са­ло­ни­кий­ско­го. М., 1994. С. 537–540 («О ко­ли­ве, при­но­си­мом за усоп­ших»);

Афа­на­сий (Са­ха­ров), еп. О по­ми­но­ве­нии усоп­ших по уста­ву Пра­во­слав­ной Церк­ви. СПб., 1999.

Юрий Рубан.

При­ме­ча­ние

[1] Т. е. бук­валь­но всё. Гре­че­ское айон (эон) – «век», «веч­ность»; в тек­сте Но­во­го За­ве­та – «мир» («Все­лен­ная»).


Проповедь протоиерея Вячеслава Резникова

О ключе к сокровищнице. Суббота первая Великого поста

Мк.2:23-3:5

Евp. 1, 1-12

Сегодня – первая суббота Великого поста. Прошла уже первая седмица, а церковь не оставляет заботы о правильном настрое души. Сегодня речь о «субботе». Cуббота, это – как символ всех предписаний, по которым жила ветхозаветная церковь. Но и в христианстве за две тысячи минувших лет тоже образовался целый свод различных правил. И если к этому подходить неразумно, то это – бремя неудобоносимое, а если правильно, то – бесценное сокровище. И сегодня к этой сокровищнице дается ключ.

Однажды, проходя засеянными полями, ученики стали срывать колосья, выбивать из них зерна, и есть. Законники укорили учеников, потому что это считалось молотьбой, и запрещалось делать в субботу. А Господь привел пример из истории, как священник Авиафар тоже нарушил одно правило, причем, прямо написанное в Моисеевом законе. Он дал Давиду и его спутникам хлебы, «которых не должно было есть никому, кроме священников». После этого Господь и назвал две истины, с помощью которых следует подходить ко всякому религиозному правилу. Во-первых, что «Сын Человеческий есть Господин и субботы». И во-вторых, что «суббота для человека, а не человек для субботы».

«Сын Человеческий», это – Господь наш Иисус Христос, именуемый и «Сыном Божиим», и «Наследником всего». Чрез Него Бог Отец «и веки сотворил». О Нем говорится, что Он совершил «Собою очищение грехов наших» и «воссел одесную (престола) величия на высоте». И нет ничего, что существовало бы само по себе, независимо от Его воли. Он устанавливает, Он и отменяет. И как мы чувствуем Его волю за видимым миром, так и за всеми церковными установлениями должна ощущаться Его воля, живая, разумная, любящая. Он – Господин всего. Он – Господин и субботы.

А суббота – для человека. Как все в мире служит тем или иным потребностям человека, так и суббота. Потому что человек не только алчет и жаждет телесной пищи. Он еще и восклицает: «чем заплачу Господу за всю Его любовь и за все Его дары»? И вот, чтобы это живое чувство благодарности нашло свой выход, нам и даны – и Богослужебный устав, и посты, и все остальное. Как хлеб для голодного, так и суббота для человека. Поэтому, как нельзя насильно кормить сытого, так нельзя и перегружать правилами того, у кого еще не проснулся духовный голод, желание потрудиться для Господа.

От поста к посту, – все всегда по-новому. То возьмешь слишком круто, возгордишься и сорвешься. То – слишком расслабишься, и почувствуешь себя ленивым рабом, которого только пинками можно заставить трудиться. Когда-то еще научишься отличать попечения о плоти от похотей. Когда-то еще поймешь, что ты просто-напросто раб своего чрева, своих привычек, и жадно ухватишься за протянутую руку поста!

Понимая, как непросто достичь такой простоты во Христе, будем особенно чутки к тем, кто от нас зависит, к нашим детям. Тут особенно опасно перегнуть. Надо постепенно, терпеливо, именно своим примером пробуждать в них любовь к посту, желание присоединиться к отцу и матери. Чтобы всем вместе, как иной жаждет и предвкушает угощения, – жаждать и предвкушать благословенного, сопряженного с молитвой и милостыней, времени воздержания.

 

Проповедь протоиерея Александра Глебова

Суббота первой недели Великого Поста

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня суббота первой недели Великого Поста. И сегодня впервые в этом Великом Посту в храме читалось Евангелие. Как вы, наверное, знаете, в великопостный период богослужение проводится по особому чинопоследованию, в соответствии с которым Евангелие на первой неделе Великого Поста, с понедельника по пятницу включительно, не читалось. То есть сегодня первое евангельское чтение, которое мы слышим в храме в Великом Посту.

Но вот что удивительно. Ведь тот евангельский текст, который нам с вами сегодня предложен, на первый взгляд никак не связан с Великим Постом. Ведь речь шла о том, что Христос проходил со Своими учениками через засеянные поля. Апостолы, желая утолить голод, стали срывать колосья, очищать зерна от шелухи и есть их. А дело происходило в субботу. И фарисеи, увидев эту картину, стали упрекать Христа, говоря: «смотри, что они делают в субботу, чего не должно делать».

Действительно, суббота, как мы уже не раз об этом говорили, была заповедным днем Господним. Каждый правоверный иудей должен был неукоснительно соблюдать этот день. С одной стороны, это был день молитвенного собрания, чтения слова Божия. А с другой стороны, это был день покоя. Ведь само слово «суббота», по-еврейски «шаббат», переводится как «покой». То есть человек в этот день не должен был работать.

И вот некто из фарисеев, о ком Господь сказал: «вы, оцеживающие комара и проглатывающие верблюда», вот эти законники и усмотрели в движении рук апостольских, очищающих зерна от шелухи, какую-то трудовую деятельность, а значит, и нарушение субботнего покоя.

Господь им в ответ приводит пример из жизни царя Давида. Он говорит, что Давид – царь, пророк, псалмопевец и основатель Израильского государства в какой-то момент тоже нарушил закон: он захотел есть и съел хлебы предложения, то есть тот самый хлеб, который согласно богослужебной традиции Израиля, могли есть только священники во время богослужения в храме.

Христос приводит в пример Давида, потому что для фарисеев Давид был высочайшим авторитетом. А затем Господь произносит фразу, которая является ключевой в сегодняшнем евангельском отрывке: «Суббота для человека, а не человек для субботы». То есть день покоя, день молитвы, день воздержания от трудов дан Богом в помощь человеку для его телесного отдохновения и духовного возрастания.

И не случайно первым в Великом Посту Церковь нам предлагает именно это евангелие. Ведь, казалось бы, можно было бы подобрать более подходящий к тематике поста текст. Ну скажем, тот эпизод, когда ученики спрашивают Христа, почему они не могли изгнать беса из этого человека. А Господь отвечает, что «сей род изгоняется только молитвой и постом», то есть совершенно явное указание о пользе поста и о силе его воздействия на темную силу. Или, скажем, можно было бы напомнить о сорокадневном посте Господа в пустыне перед тем, как он вышел на служение, на свою проповедь.

Но Церковь напоминает нам именно об этом, казалось бы, менее значительном событии, о срывании колосьев в субботу. И делается это не случайно. Ибо напоминает нам Церковь о посте, как бы немного перефразируя слова Христа: пост для человека, а не человек для поста. Пост – это не цель, а средство к достижению цели.

Цель поста заключается не в том, чтобы человек скрупулезно исполнял все его предписания. А чтобы, исполняя эти предписания насколько это возможно, человек внутренне менялся к лучшему, преображался, стал ближе к Богу, в конкретных делах проявил это свое внутреннее изменение. Не Богу мы делаем приятное тем, что постимся: пост не для Бога, а для нашего обновления, духовного и телесного. Вот так мы должны с вами воспринимать пост.

Но, к сожалению, и сегодня во многих из нас живет фарисейская психология, которая очень успешно прошла сквозь толщу веков и тысячелетий. И сегодня многие идут по куда более легкому пути: отказывая себе в какой-либо пище, соблюдая внешние правила церковной дисциплины, ставя свечу в храме, но все это не сопровождается никаким внутренним изменением человека. И забывают такие люди о том, что Богу не нужна ни наша свеча, ни наша жертва, Его не интересует наш пищевой рацион – Богу нужно наше сердце, наша открытость Ему и наша любовь: «Сыне, дай Мне сердце», – говорит Господь. И можно не есть, не пить, не спать весь пост. Но если сердце остается глухим, если никаких положительных изменений в духовной жизни человека не происходит, если не загорается внутри тебя огонь любви, но не абстрактной любви к Богу, которого не видишь, а реальной, к человеку, который нуждается в твоей помощи, и ты реализуешь эту любовь через конкретные добрые дела, если это происходит, то слава Богу, мы на правильном пути и достигаем цели поста. А если нет, то тогда грош цена всему нашему воздержанию и всем нашим внешним подвигам.

И конечно, если человек без всяких на то причин не соблюдает пост – это грех. Но если он начинает уж слишком оцеживать комара и, глядя на обыкновенный хлеб, с подозрением думать, а нет ли там, упаси Бог, чего-либо скоромного, то, знаете, это самое настоящее фарисейство.

И очень часто мы можем наблюдать, как те люди, которые очень придирчиво относятся к соблюдению внешних форм, никакого внутреннего содержания в себе не имеют: ни любви, ни сострадания, ни спокойствия, ни гармонии, ни радости – ничего; только сухость, раздражение и бездушие.

А вот давайте вспомним, кто осудил Господа на смерть крестную? Да вот такие постники и законники, книжники и фарисеи. Значит, внешнее проявление благочестия без внутреннего содержания не только не имеет никакой ценности в очах Божиих, но и может привести к богоубийству.

Вот почему Церковь и предлагает нам первым в Великом Посту именно это евангельское чтение, а не какое-либо другое. «Суббота для человека, а не человек для субботы». Или говоря применительно к сегодняшнему дню: пост для человека, а не человек для поста.

Господь дает нам пост, как средство воспитания и изменения к лучшему. Не мы свое воздержание дарим Богу. Ведь Богу ничего подарить невозможно, кроме добрых дел, совершенных во имя Его.

Постараемся не забывать об этом весь Пост, помня, что молимся мы на длительных богослужениях, воздерживаемся от чего-либо – для нас это все, нам это все надо, и нашего ради спасения. Аминь.

Проповедь протоиерея Григория Дьяченко

Святой великомученик Феодор Тирон

(Соблюдение поста весьма важно)

I.

По кончине святаго и равноапостольного Константина Великаго, который, как известно, прекратил все гонения на христиан и возвел с собою веру в Иисуса Распятаго на престол кесарей, империя римская, чрез несколько кратких преемств, досталась одному из сродников его, Иулиану. Как блаженный Константин был избранным сосудом благодати, так несчастный Иулиан оказался явным сосудом погибели и отвержения. Одним из первых действий его темного царствования было то, что он отверг Христа и евангелие, и обратился к низверженным идолам языческим. Явного гонения на христиан он не поднимал, – не по жалости к ним, а по уверенности в его безуспешности; вместо сего тотчас началось злохитрое гонение тайное. Богоотступник то низводил христиан с честей и достоинств, яко бы противных их смирению; то лишал их достояния и имущества, яко бы несовместных с нищетою евангельскою; то запрещал учиться наукам, под предлогом, что все нужное для христиан содержится в их евангелии; то вызывал из заточения еретиков, дабы кознями их смутить церковь Христову.

Между сими злохитрыми средствами Иулиан умыслил и следующее: наступала четыредесятница христианская. Зная, в какой чистоте и воздержании проводят ее христиане, богоотступник призывает градоправителя константинопольского и велит ему тайно удалить на следующие дни с торжища все обыкновенныя снеди, а предложить одно то, что было уже принесено в жертву идолам и потому христианами считалось за оскверненное. Никто не знал замысла, посему многия тысячи душ в самые святые дни осквернились бы вкушением того, что растворено было (так повелел Иулиан) кровию идоложертвенною. Это составило бы для них предмет сожаления на всю жизнь; а для Иулиана, или лучше сказать, сатаны, им двигавшаго, это была бы радость и торжество велие. Тот же отступник, по исполнении замысла, не преминул бы разгласить в слух всего света, что последователи Иисуса Назарянина (так называл он Господа) во время самого поста их употребляли в пищу идоложертвенное.

Но Тот, Кто, яко зеницу ока, хранит души простыя и смиренныя и всегда посрамляет премудрых в коварстве их, не дал и теперь совершиться умыслу вражию. Среди нощи, но не во сне, является внезапно тогдашнему епископу константинопольскому некий светозарный воин и говорит, чтоб он, немедля собрав духовное стадо свое, дал ему знать об угрожающей опасности, с повелением не покупать в следующие дни ничего на торжище. «Чем же пропитается в сии дни столько людей, вопросил святитель, ибо у многих нет ничего в дому?» – Коливом или вареною пшеницею, ответствовал явившийся, которую ты, нашел у некоторых, должен раздать всем. – «Кто же ты, вопросил патриах, вся ведущий и пекущийся таким образом о братии твоей?» – «Христов мученик Феодор», ответствовал явившийся, т. е., это был тот святой подвижник Христов, который, будучи воином за много лет до сего, в царствование злочестивого Максимиана, претерпел за имя Христово множество ужасных мук и тем после своей мученической смерти заслужил себе в церкви Христовой имя великомученика.

Святитель немедля исполнил повеленное свыше, и христиане константинопольские сохранились от осквернения; а злочестивый Иулиан, видя, что замысл его разрушен, велел предоставить прежнюю свободу торжищам.

II.

Возблагодарим Господа Иисуса, никогда не оставляющаго без помощи верных рабов Своих и посрамляющаго безумных противников евангелия и св. церкви. Прославим память св. великомученика, отвратившаго чудесным явлением своим искушение и печаль от церкви константинопольской. А между тем возьмем отсюда урок для себя.

Какой урок? Тот, что соблюдение св. поста есть вещь весьма важная. Ибо, если бы постом можно было пренебрегать, как вещию безразличною или малозначущею, то им не занимались бы так на небе, и св. великомученик не оставил бы светлых обителей Отца небесного для того токмо, чтобы указать земным братиям своим на средство избежать нарушения поста. Подобныя явления святых в нашем мире происходят не иначе, как по причинам самым важным. Как же после сего некоторые осмеливаются думать и говорить, что все равно: поститься или не поститься? Нет, поститься значит быть смиренным и послушным сыном святой церкви; а не поститься значит быть зараженным вольномыслием, самочинием и духом презорства. Поститься значит обуздывать свою чувственность, владеть своими пожеланиями; а не поститься значит быть рабом плоти, находиться в плену у своего чрева. Поститься значит радеть о спасении души своей, искать свободы своему духу, стремиться во след ангелов; а не поститься значит уподобляться безсловесным, кои не знают поста, быть холодным к молитве и к очищению своей души от похотей. Поститься значит каяться в грехах, презирать мирские утехи, приготовляться к вечности; а не поститься значит погрязать в земном, предаваться тленному, идти путем широким, ведущим в пагубу.

Малолетний, престарелый, немощный, путник, воин могут еще иметь причины к извинению, когда не постятся; ибо здесь более или менее нужда и необходимость; а мы, как говорит апостол, призваны на свободу, только бы сия свобода не была в вину или потворство плоти (Гал. 5, 13). А кто может воздерживаться от запрещенных постом снедей и не воздерживается, тот грешит и против церкви и против себя: ибо пост, учрежденный ею, нужен не для нея, а для нас: так как он есть одно из сильнейших средств к обузданию нашей чувственности, от преобладания коей над нами гибнет в нас чистое и святое.

III.

Если бы за всем этим лукавая плоть подошла к тебе с предложением сложить с себя, под каким-либо предлогом, св. пост, то вспомни св. Феодора и чудо, им совершенное, и скажи ей: поди и спроси разрешение у великомученика, а без сего я не могу нарушить св. поста. Аминь.


Источник: https://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Djachenko/polnyj-godichnyj-krug-kratkikh-pouchenij-sostavlennykh-na-kazhdyj-den-goda/9_26


Источник: https://azbyka.ru/days/2018-02-24

 

(1009)

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *